он будет встречаться с тобой тайно, куда это заведет? Вернее, куда ты заведешь эту ситуацию?
– Понятия не имею. – Отложив ложечку, Гаррет взяла в руки вилку, поддела клубничину, а затем ножом раскрошила ее на мелкие кусочки. – Рэнсом, конечно, не подходящая для меня компания, и я должна выкинуть его из головы.
– Да, так будет лучше, – осторожно заметила Хелен.
– За исключением одного: я не могу этого сделать. – Отодвинув приборы в сторону, Гаррет тихо сказала: – Я никогда не руководствовалась нежелательными мыслями или чувствами и всегда была в состоянии отставить их в сторону. Что со мной происходит?
Хелен погладила своей прохладной белой рукой ее стиснутый кулак.
– Ты слишком много работаешь и не даешь себе отдыха. И тут вдруг откуда ни возьмись таинственный красавец, который защищает тебя от преступников…
– Это раздражает больше всего, – прервала ее Гаррет. – Я могла бы и сама справиться, если бы он не вмешался.
Хелен усмехнулась:
– Думаю, ты себе немного льстишь.
– Возможно, – буркнула Гаррет, с преувеличенным вниманием исследуя блюдо с сандвичами. – Вообще так странно, что он оказался таким лихим: сплошь наглость и мускулы. Только тебе могу признаться, что когда я услышала его ирландское наречие, то чуть не начала хлопать глазами и глупо улыбаться, как какая-нибудь инженю из второсортного театрика.
Хелен мягко рассмеялась:
– Есть что-то очаровательное в мужчинах с акцентом, правда ведь? Я знаю, это считается недостатком, но для меня в этом есть что-то поэтическое.
– В наши дни говорить с ирландским акцентом – кратчайший путь к тому, чтобы перед твоим носом захлопнули все двери, – мрачно сказала Гаррет. – Нет сомнения, что именно поэтому мистер Рэнсом постарался избавиться от него.
В течение последних десяти лет политическая деятельность тех, кто считал, что Ирландия имеет все права управляться самостоятельно, создала атмосферу растущей нетерпимости. Повсюду распространялись слухи о тайных заговорах, так что было трудно отделить предрассудки от реальных причин, в особенности сейчас, после недавней активизации террористов, включая последнее неудачное покушение на жизнь принца уэльского.
– Такой человек не пользуется уважением, не имеет хорошей работы, – продолжала Гаррет. – К тому же он коварен, склонен к насилию и явно похотлив, как хорек. Я не могу испытывать к нему влечения.
– Влечение не возникает по чьему-либо выбору, – задумчиво произнесла Хелен. – Это проявление магнетизма, действие непреодолимой силы.
– Я не собираюсь становиться заложницей невидимых сил.
Хелен с сочувствием улыбнулась ей.
– Когда Пандору ранили во время уличного нападения, ты сказала, что от шока пострадала вся ее нервная система. Так вот, мистер Рэнсом стал для твоей нервной системы таким же шоком. Помимо всего прочего, мне кажется, он заставил тебя понять, что ты одинока.
Гаррет, которая всегда гордилась своей