вверх взойдет обветренное знамя.
И пусть тот путь, очерченный кривой,
Ведет меня доселе и обратно,
Я все равно останусь сам собой,
Хотя, быть может, вижу, что превратно.
«Город спит, и асфальт утонул от дождя…»
Город спит, и асфальт утонул от дождя,
Ну скажи, где же ты, позови ты меня.
Только нету тебя, и не видно ни зги.
Так куда мне бежать от любви и тоски?
Вновь потухли огни в темных окнах домов,
Ветер гонит листву вдоль по розе ветров,
Пробивая насквозь мою бренную плоть,
Мне и так нелегко, а теперь умри хоть.
Тускло светит луна и гудят фонари,
Я опять проброжу до утра, до зари,
Поперек обойду сотни сотен дорог.
Если знала бы ты, как же я изнемог.
Я не знаю, зачем да куда я иду,
«Я не нужен тебе», – губы шепчут в бреду.
Средь толпы я ищу столь родной силуэт,
Но безлика толпа, и тебя средь них нет.
Вот скорей бы зима – и уляжется грусть,
Позабуду тебя навсегда, ну и пусть,
И глаза, и твой смех, и улыбку твою —
Всю родную тебя забытью отдаю.
«Нам не спастись от холодов…»
Нам не спастись от холодов:
Тепло исчезло в небе зимнем,
Безмерна праведность дворов,
Белеет византийским бивнем.
Спит голодающий январь,
В мечтаньях гулко бродит лето,
Листает листья календарь,
Все с белизною лазарета.
Отрезав небо от земли,
Лежат опухшие сугробы,
Ох, много зимы намели
Снегов нехоженых со злобы.
Все оборвав и обглодав,
Кусает холод нос и уши,
На растерзание забрав
Неупокоенные души.
«Стой же, стой же, не спеши, прошу…»
Стой же, стой же, не спеши, прошу,
Жизнь моя, мне некуда укрыться!
Боль внутри, я ветер тормошу,
На задворках станется ютиться.
Если бы я что-то отыскал,
Некий смысл среди житейских бредней,
То слепцом безумным б не рыскал,
Может, я на точке дней последней.
Дух надломлен якобы живой,
Не бегу – топчусь, как лошадь в стойле.
Ты не можешь быть повсюду свой —
Обретаю долю поневоле.
Не искал того, чего здесь нет,
Обмануть себя я не сумею,
На вопросы спустится навет,
А с неправдой нехотя, но смею.
«У птиц уж больше прав, чем нынче у двуногих…»
У птиц уж больше прав, чем нынче у двуногих:
Лети куда хочу – ни рамок, ни границ,
А тут права теперь остались у немногих,
Как правило, у тех, кто с глянцевых страниц.
Я вспомнил то, что мы с рождения похожи,
Законы всем равны, но для иных равней,
Наверное, теперь немного подытожим:
Без денег ты неправ, хоть где поклоны бей.
И мира чистота внезапно сократилась:
У