сердца. – Алена!
– К черту Островского! Я его нашла…
– Прекрати! – прошипел Янис и хотел схватить меня за руку, но я отшатнулась, убирая руку за спину.
– Не трогай! – покачала я головой, на сводя глаз с Сережи.
Янис не слушал. Он больно схватил меня за запястье и потащил к лифту настолько быстро, что я едва успевала шагать. Боялась, что оступлюсь и все это увидят.
– Янис, ты не понимаешь. Это он! Это… – я обернулась, видя, как уверенно Сергей идет в нашу сторону. – Постой, дай мне поговорить с ним! Янис, прошу! Всего лишь поговорить!
– Замолчи! Мы говорили об этом утром. Сначала работа, потом все остальное! – он нажал кнопку, а я снова обернулась.
Сергея остановил какой-то седой мужчина. Они обсуждали что-то, но небесно-голубые глаза то и дело смотрели в мою сторону. Как же он был прекрасен. Еще лучше, чем в нашу первую встречу. Вот только тогда я могла быть рядом с ним, могла говорить или даже дотронуться, но сейчас меня держали, словно непослушную суку на поводке. Я услышала, как открылись двери лифта, а затем Янис втащил меня в него.
– Придержите лифт! – услышала я голос Сережи и увидела, как он быстрым шагом шел к нам.
Он меня узнал! Несмотря ни на что – узнал. Что если это судьба? Скорее всего он и есть тот самый. Узнал из тысячи. Ну ладно, пусть и не из тысячи, но узнал же! Я машинально потянулась к кнопке, но Янис схватил меня за запястье.
– Мы. Опаздываем.
Двери лифта закрылись, и я почувствовала, как что-то внутри оборвалось. Дыхания не хватало. Я приложила руку к груди, стараясь не впасть в истерику.
– Это был он… – прошептала я, смотря перед собой.
Казалось, что Янис меня не слушал. Он просто стоял и смотрел на наручные часы, боясь опоздать.
– Это был он! А ты даже не дал мне с ним поговорить! Ты знал, что для меня это было важно! – я ударила его кулаком в грудь, чтобы он обратил на меня внимание.
– Замолчи! – Янис схватил меня за плечи и встряхнул, отчего волосы тут же растрепались.
– Он узнал меня! Дай мне выйти! Я вернусь к нему, нам надо поговорить! Дай мне выйти!!! – крикнула я, пытаясь добиться своего, но в то же мгновение услышала громкий, почти оглушающий, шлепок и почувствовала, как щека начинает гореть.
Я отшатнулась и схватилась за щеку, смотря на Яниса, который продолжал наблюдать за временем. Как он мог поднять руку? Воздуха по-прежнему не хватало. В добавок к этому в груди все дрожало.
– Только не вздумай плакать. – Услышала я, сквозь стук своего сердца.
Двери лифта открылись, и Янис вышел, ведя меня за собой. Остановившись у двери с табличкой «Островский К. Л.», фотограф помог мне снять пальто, повесил его рядом со своим на вешалку, взглянул на мою красную щеку и осторожно погладил ее.
– Веди себя достойно. – Тихо сказал он и постучал в дверь, сразу же открывая ее и пропуская меня вперед.
– Янис, какой сюрприз! – за столом сидел толстый, облысевший мужик в белоснежной рубашке, в окружении каких-то бумаг. – А кто