время такая? – спросил он.
– Какая?
– Не… не такая, как раньше.
– А какая я была раньше?
– Ну, вы сами знаете, теперь к вам подступить страшно, даже руку у вас поцеловать и то как-то неудобно.
Рита устало протянула ему руку и сказала спокойно и лениво:
– Ну, целуйте, если вам это нравится.
Астраханкин вспыхнул.
– Я хочу, чтобы это вам нравилось. И что это в самом деле, я сегодня вечером уезжаю, у меня, вероятно, со Лбовым схватка будет, может быть, пулю в лоб получу, черт его знает, а вы хоть бы на сегодня переменились.
Она плавно спустила ноги с дивана, откинула кудрявую болонку и быстро схватила его за руку.
– Вы с лбовцами?..
– Да, я. Я только что получил задание, – заговорил он, думая, что эта оживленность вызвана опасением и страхом за его судьбу.
– Вы с лбовцами… – повторила она. – Вы должны обязательно захватить его. Слышите, об этом я вас прошу, и если не для охранки, так сделайте это для меня. Я так… я так ненавижу… – начала было она и замолчала, потому что заметила, что зашла слишком далеко, и потому, что Астраханкин, удивленный такой горячностью, посмотрел на нее и спросил, недоумевая:
– И что это за фантазия… Вам-то что до него, Рита? И почему это именно вы ненавидите его?
Рита не ответила. Она поднялась с дивана, откинула назад слегка растрепавшиеся волосы и сказала:
– Возьмите и меня с собой.
– Вы с ума сошли, – ответил Астраханкин, тоже поднимаясь.
– Возьмите и меня, – упрямо повторила Рита, – моя Нэлла не хуже вашего Черкеса, и я не буду вам мешать.
– Вы шутите, Рита, вам-то куда и зачем… Да это невозможно, разве я могу рисковать брать с собой на такую операцию женщину. Женщину, гм… – кашлянул он, – да еще такую хорошенькую.
Но Рита даже не оборвала его, как всегда в этих случаях. Она засмеялась и приветливо пожала ему руку, прощаясь.
Когда он ушел, Рита больше не скучала. Рита достала карту окрестностей Перми, долго и внимательно рассматривала ее, но ничего толком не поняла. Тогда она позвонила и сказала горничной:
– Передайте Егору, чтобы Нэлла была напоена, накормлена и оседлана.
– Сейчас? – спросила та, почтительно наклоняя голову.
– Нет, – ответила Рита, удивляясь про себя недогадливости горничной. – Нет, не сейчас, а к семи часам вечера.
А Нэлла у Риты была как Рита. Тонкая, стройная и с норовом – черт, а не лошадь. И Рита любила Нэллу, и Нелла любила Риту.
В половине восьмого хорунжий Астраханкин, переправившись с полусотней на пароме, умчался в закамский лес. В девять, вслед за ним, ускакала сумасбродная и взбалмошная девушка. Она решила твердо ехать в отдалении до того места, где они остановятся, она не хотела раньше времени встречаться с Астраханкиным и потому-то то и дело сдерживала рвущуюся вперед лошадь.
Один раз, когда она чуть-чуть не натолкнулась за поворотом лесной дороги на