в них протирал.
– Да нет, это-то я понял. Я спрашиваю о другом: вот ты определишь эту самую всасывающую способность – и что дальше? На кой ляд она тебе нужна?
– А-а-а… Вот ты о чём. Ну… Хм. Короче, эта штука позволит мне определиться с вот этой, данной почвой, в естественном её, так сказать, состоянии. Ну, то есть, что она из себя представляет без нашего полива! На основе этих данных я и буду определять качество этого самого полива.
– Здрасьте! «Качество полива!» Мы же уже всё пробурили, через каждые двадцать сантиметров скважины – пробы отобрали… Устали как ишаки, кучу бюксов наполнили, всё взвесили… Вот это я понимаю: воду в печке выпарили, и узнали влажность! Поймали «пузо» максимума. Ну вот тебе и качество полива! Чего ж ещё?
– Э-э! Хватит! Короче: это лично мне нужно для диссертации. Ну и в отчёт заодно воткнём. – Рашид свирепо посмотрел вниз по склону. Помолчал. Продолжил мысль:
– Владимир Николаевич будет просто счастлив – он обожает наукообразие! Да и Шеф только похвалит за то, что мы такие крутые. И престиж отдела будет на высоте! И ни одна сволочь из нашего Института, могу спорить, здесь, в Паркенте, ничего такого не делала уже лет пятьдесят…
– А что, в-натуре, здесь этих тензиометров до нас никто не ставил? Из всего СОНИИРИ? Как же тогда почвоведы? – Артём, наконец, отдышался и размял руками затёкшую спину.
– Почвоведы уже всё давно сделали. Но – только для себя. Они всю республику ещё в тридцатые годы облазили… У них есть многолетние данные по всей нашей территории… И все они сведены в карты-схемы, на которых два поколения этих самых… почвоведов… позащищались! – Рашид теперь сосредоточенно навинчивал на горловины торчащих труб похожие на будильники измерительные устройства, – Так что им-то на мои… «экскременты»… глубоко…
– А-а-а… – Артём сплюнул густую, похрустывающую песком, слюну, – Всё равно не понимаю: на черта тебе так подробно исследовать всю эту почву – она в Паркенте одна, а в Заамине – другая. А мы наши трубопроводы по всей Республике собираемся применять. И везде ты будешь вначале всю эту тряхомудию устанавливать?
– Нет! Слушай, ты заколебал!.. Или… А, понял. Ты специально достаёшь меня, чтобы не скучать! Ладно, готово! – Рашид встал с колен, и влюблённым взглядом окинул стройные ряды труб с «будильниками», и здоровенный щит с трубками, сверкавший бликами от стекла и столбиков ртути, – Теперь осталось только снимать показания каждые шесть часов!
– Что?! И ночью будем сюда таскаться? – особого энтузиазма в голосе Артёма не наблюдалось. Ещё бы! За эту неделю они пробурили (Вручную!) три пятиметровых скважины, и установили тензиометры на склонах тех двух холмов, где ещё не было распашки. Не говоря уже о «шахте», выкопанной в склоне одного из холмов пока только на двухметровую глубину. А надо было – тоже до пяти.
– Да, будем. Зря я, что ли, фонарик купил?! Правда, ночью я буду ходить один. А вот днём – с тобой. Или с Маратом. – оба оглушительно заржали.
Уж Марата-то точно невозможно было сдвинуть из сада при базовом Лагере. Он весьма успешно выполнял обязанности