Хлопья в шкафчике рядом с раковиной, молоко подогрей, оно в холодильнике. Хорошо?
Может быть
Рассказ
Жарко. Полуденное солнце безжалостно, на небе – ни облачка. Впрочем, мне, как ни странно, это даже нравится, и я слегка улыбаюсь, шагая к ближайшей станции метро. Однако люди, идущие мне навстречу, явно не разделяют моей симпатии к летнему зною: они хмуро щурятся, поджав губы, прячут глаза за стёклами тёмных очков, промокают платочками пот с лица.
Среди прохожих много женщин, некоторые из них красивы, иные даже просто обворожительны, но я стараюсь не обращать на них внимания. Сегодняшний день мне хочется провести в задумчивом одиночестве, и пусть задумчивость эта будет лёгкой и ненавязчивой, загадочно улыбающейся, и пусть она будет лишена всякой грусти.
Подземка встречает меня прохладой. Народу в вагоне немного: большинство жителей города в этот час уже давно на работе, тогда как для меня утро едва началось. Я сажусь у двери.
Иногда у меня возникает странное ощущение, что этот город превращает людей в механизмы. Вот и сейчас мне кажется, что меня окружают одни механизмы: сидящие и клюющие носом, повисшие на поручнях, уставившиеся в пустоту. Сильные механизмы, красивые механизмы, изношенные механизмы – совсем как в той старой книжке с картинками. Таково моё ощущение утра.
Эти мысли напомнили мне, что я ещё не завтракал. Поэтому, устроившись за столиком летнего кафе в переулке, выходящем на одну из центральных улиц, я заказываю кофе и рогалики.
Посетителей мало. Все нормальные люди работают в поте лица, терпеливо дожидаясь обеденного перерыва. А я – бездельник. Или, точнее, мечтатель. Впрочем, многие считают, что это одно и то же.
Пока я поглощаю свой завтрак, обжигаясь кофе, моё внимание привлекает женщина, сидящая через два столика от меня. Нет, мой обет одиночества остаётся в силе, однако я не могу не признать, что она довольно-таки красива, хоть и уже не молода: ей за тридцать, может быть, даже тридцать пять или тридцать шесть. У неё роскошные волосы, тёмно-каштановые, с лёгким рыжеватым оттенком, и что-то подсказывает мне, что это их естественный цвет. То же самое «что-то» говорит, что початая бутылка «мартини» на столе у этой женщины в столь ранний для алкоголя час означает печаль. Но чем вызвана эта печаль? В чем её причина?
Может быть, мне это известно. Конечно, никто не запрещает сомневаться, однако, может быть, я действительно знаю всё об этой женщине. Может быть…
…Уже два с половиной года она работает стоматологом в небольшой частной клинике, и все пациенты неизменно отмечают её вежливость, доброжелательность и жизнерадостность. Все любят её, и это не удивительно, ведь счастье делает человека необычайно привлекательным.
В молодости она тоже была очень красивой, однако ту её красоту нельзя сравнивать с красотой теперешней. То была красота юности, нежная, как цветок, лёгкая, подчас даже легкомысленная, нынешняя же её красота, красота