протянула:
– Вот вам и причина, по которой не следовало бегать на свидания с мужчиной.
– Замолчи! – выдавила Бланш, пытаясь выпрямится. – Забыла своё место?
– Я своё место знаю, – ухмыльнулась Клодин. – А вы угодили в крупные неприятности.
– Помоги мне привести себя в порядок, потом поговорим, – вяло произнесла маркиза.
Пошатываясь, она поднялась в спальню. Глаза у служанки блестели от жадности. Вот и славно. Экая дура мадемуазель Бланш. Ну это к лучшему. Теперь ей нипочём не выпутаться без надёжного человека. Стало быть, денежки потекут в карман пройдохи Клодин рекой. Но она вела себя как обычно, почтительно помогая хозяйке переменить платье, поправить причёску Единственное, что она сказала за всё время, что неплохо бы нанести румяна, ибо мадемуазель слишком бледна. И еле сдержалась, чтобы не добавить, что лицо госпожи зелёное, как вода из болота.
Приступ прошёл, и вскоре Бланш вновь строила из себя благовоспитанную девицу, сидя на козетке и обмахиваясь веером. Герцог Ла Фалуаз, коренастый мужчина с приплюснутым носом и глазами навыкате, что делало его похожим на вола, маслено поглядывал на будущую невесту. Недурно, чёрт возьми, что, овдовев, он может заполучить в жёны хорошенькую особу, которой недавно минуло восемнадцать. Он снисходительно воспринимал льстивое обращение родителей Бланш. Ещё бы, их положение куда ниже, чем его, да и приданое, по меркам Эжена Ла Фалуаза, просто смехотворное. Оно годится лишь на шляпки и булавки юной невесте. А вот участок леса в десять акров можно будет выгодно продать ближайшим соседям. Он буквально на днях получил должность помощника министра Кольбера и после свадьбы сразу уедет с женой в Лувр. И пусть он старше маркизы лет на двадцать пять, но за возможность жить в Париже и видеть монсеньора провинциальная девица будет держаться за брак зубами.
Правда, свадьбу пришлось назначить через четыре месяца. Как раз закончится траур по первой жене герцога. Довольный устройством своих дел, Ла Фалуаз отправился в своё поместье, а Бланш погрузилась в мрачную тоску.
Она не отпускала служанку ни на минуту. Маркиза металась по спальне, сняв башмаки, чтобы не услышала прислуга или родители, и покусывала платочек.
– Неужели ничего нельзя сделать? Ну есть же какие-нибудь способы! – громким шёпотом допытывалась она. – Наверняка же простолюдинки выпутываются из подобных затруднений!
– Так-то оно так, госпожа, – спокойно заявила Клодин. – Но вам не подойдёт. Не станете же вы прыгать с высоты, чтобы скинуть плод. И вряд ли свяжетесь с повитухой. Языки у них длинные, да и потом какая женщина согласится, чтобы её искалечили? Знавала я несчастных, что доверились повитухам. Все как одна померли в муках, истекая кровью.
– Ну что же делать?! – плаксиво воскликнула маркиза.
– Да ничего, – пожала костлявыми плечами Клодин. – Выйдете замуж за герцога и скажете, что младенчик его.
– Вот дура! –