в битую рифмой тетрадь,
Как глумилась семья обезьянова
Над дерзавшими слово сказать.
* Александр Межиров (26.09.1923 – 22.05.2009)
В БАРЕ
Сидит гранатом перезрелым,
сосёт под вяленость пивко,
что в кружке тёмно-запотелой
прикрыто пенистым плевком.
Струится пот со лба на щёки,
помятых лет смывая грим.
И вдруг бормочет одиноко:
«Вот пью, жена ушла с другим».
И снова взглядом в кружке шарит…
О, баснословные года,
когда в гордыне разрушали
за жён неверных города!
БЕЗУМЕЦ
«Но иногда – другим бы стать, другим!»
Моложав ещё, весел, разумен
в разговорах, но камень литой
тьмы зрачков говорит, что безумен
этот узник палаты шестой.
Не обманешь прищур психиатра,
да и я в нём узрел эту боль,
залетевший сюда для возврата
из угрюмой страны Алкоголь.
Заплетя в невода разговора
чувств его потаённую плоть,
я сумел пред собой, хоть не скоро,
камень чёрной души расколоть.
Он шептал мне, впустив в свои вежды
полыхавший огонь голубой:
«Тело можно менять, как одежду,
оставаясь при этом собой.
И с оглядкой (медбратьев боялся)
освещал ещё глубже вопрос:
«Сам не раз я перерождался,
покрывал за минуту сто вёрст
и отца (когда был я ребёнком,
затянул он на шее петлю)
находил не в загробной сторонке,
а в соседнем российском краю.
Врут попы, что гореть ему в адском,
скоро в дом он вернётся опять!..
Слышал я, есть про то у Блаватской,
мне бы книги её почитать.
Мне бы знаний поболе, тогда бы
я давно шелестел на лугу,
а то стал здесь беззубым и слабым,
перерождаться уже не могу.»
И шпионски вокруг озираясь,
потирая отросший живот:
«Двадцать лет уж не видел, как аист
у соседа на крыше живёт.
Вот вернусь на село и увижу…»
И смолкал, уязвлённый тоской,
к Правде Бога рассудочных ближе
этот узник палаты шестой.
В подлом быте гламура и думцев,
душ, зарытых в деньгах и тряпье,
Время Бога нам дарит безумцев,
чтоб мы знали, что есть Бытие!
* Владимир Набоков (22.04.1899 – 02.07.1977).
«Я не люблю людей…«* – черкал поэт…»
«Я не люблю людей…«* – черкал поэт…
Действительно, любви не стоят люди:
любой (и я) на нож или стилет
здесь просится – порою так паскуден.
В любом из нас грязцы такая новь,
что ангел прикоснётся – не отчистить…
Но, всё-таки, храню ко всем любовь,
лишь