мгновение он упал на лодку, и Мэннинг невольно пригнулся; но свет прошел дальше, и не раздалось ни крика, ни выстрелов.
Мэннинг хрипло сказал:
– Этот свет падал прямо на нас! Он не прошел сквозь нас или что-то в этом роде. Тело, отражающее свет, видно. Так как же, черт возьми…
– Мы не оптически невидимы, – весело ответил Кейн. – Насколько я знаю, это физически невозможно. На самом деле те немцы нас видели, но не заметили. Вы когда-нибудь ловили себя на том, что смотрите прямо на что-то и не видите этого, потому что оно слишком знакомо или потому что вы думаете о чем-то другом? Это эффект поля. Все, что попадает в его центр, скрывается за психическим блоком в сознании того, кто на него смотрит. Вот почему оно действует и на слух, и даже на осязание. Правда, он не идеален: если вы зажжете перед кем-нибудь магниевую ракету или ударите его по носу, он заметит, что что-то случилось, но вряд ли это произойдет раньше. Когда познакомишься с его действием, начинаешь чувствовать себя призраком. Там, в кафе, мне пришлось кричать тебе в ухо, пока я сам не оглох, прежде чем я сумел заставить тебя расслышать меня.
Они скользили по течению, а огни и голоса на мостике быстро отдалялись. Когда Мэннинг нагнулся к веслу, его воображение было занято первым элементом технологии XXI века, который полностью превышал его знания двадцатого столетия. В Германии он видел свидетельства могущественной и развитой цивилизации, но все это было логическим усовершенствованием уже известных изобретений.....
Кейн словно прочитал его мысли.
– Действуя так, к сожалению, мы не можем конкурировать с немцами в тех вещах, которые требуют больших ресурсов и оборудования. У них есть все мощное оружие – ракеты, танки и атомные бомбы. Чтобы вещь была полезной для нас, она должна быть чем-то, что можно изобрести и изготовить в подвале. Поэтому нам приходится создавать совершенно новые направления разработок, и в таких областях, как психоэлектроника, мы на много миль опережаем немцев, потому что у них не было… Лучше притормозить. Мы же не хотим, чтобы нас протаранили, – перебил он сам себя.
Со стороны воды на них смотрело яркое око. В его ослепительном свете Мэннинг почувствовал, что снова стал видимым. Но они резко свернули к берегу, лодка пронеслась мимо, вздымая пену, а они продолжали внимательно осматривать реку и берег.
– Куда мы плывем? – спросил Дуган.
– Примерно туда, – ответил Кейн. – Теперь здесь будет спокойнее.
Он указал на место, где нагромождение руин вдавалось в реку, как пирс, а в промежутках между огромными обломками плескалась и журчала зыбь.
– Там – единственное место, достаточно большое для лодки. Лучше пригнуться.
Их лодка с трудом проскользнула в щель, похожую на устье пещеры. Кейн посветил фонариком, и они увидели, что под прямым углом ко входу к берегу уходит выложенный бревнами туннель.
– До самого упора, – скомандовал Кейн.
Они двигались, опираясь веслами о стенки туннеля, несколько десятков ярдов, пока лодка не уперлась в деревянный помост в конце шахты. Кейн спрыгнул на берег и покрепче привязал лодку, остальные последовали за ним. Луч фонарика высветил люк; под ним