Петр Петрович. Сигара была во внутреннем кармане пальто. Он взял ее и собирался покинуть комнату, как почувствовал приступ боли в боку, куда был ранен. Пришлось посидеть на кровати и подождать, пока не пройдет. Так же Антон подтвердил, что видел Илью Ремизова, сидящего в кресле на втором этаже.
С Чернокуцким тоже было не все ясно. В разгар беседы он отправился за бутылкой и, по его словам, долго ее искал. Андрей Александрович сказал, что она стоит возле дивана, но там ее не оказалось. Обнаружилась она возле окна, где, по всей вероятности, сам граф ее и оставил. Этим он и объяснял свое отсутствие, которое, кстати сказать, тоже длилось около пяти минут. Кудасов заявил, что этого времени вполне могло хватить, чтобы зайти в кабинет, убить Хавинского и преспокойно вернуться. Тем более, по словам самого графа, гостиная была пуста и можно было не опасаться свидетелей. Евгений Павлович на это ответил, что более нелепой теории и выдумать сложно. Нелепая, может, и нелепая, но вполне правдоподобная.
Кравцов тоже не всегда был на виду. Перед самым обнаружением тела поругался с графом из-за ерунды и, обидевшись, покинул беседку. Отправился в гостиную и просидел там, по его словам, не более минуты. Спустя это время увидел спускающегося со второго этажа Петра Петровича с пачками кредитных билетов в руке. Тот кивнул Андрею Александровичу и пошел в кабинет. Вскоре оттуда донеслись крики и Кравцов побежал туда. Увидел тело и стал звать со двора Антона и Евгения Павловича.
Хорошо. Одна минута. Именно столько поверенный Островского оставался в гостиной и его никто не видел. Хватило бы времени, чтобы войти в кабинет и совершить убийство? Вполне. Так что из числа потенциальных подозреваемых его вычеркивать нельзя.
Антон, когда беседовал с Кудасовым, вспомнил одну деталь:
– Я давеча сказал, что турок Явуз все время находился на улице. Это не совсем так. Он отлучался минут на пять-десять. Я заметил это, когда мы с Андреем Александровичем курили в беседке. Он сидел в карете, на месте кучера, потом смотрю – его уже нет. А вскоре снова появился. Я тогда еще подумал, может, нужду справлял.
Иван Леопольдович на минуту задумался, потом ответил:
– Это, конечно, деталь существенная, и хорошо, что вы вспомнили. Только не думаю, что она нам поможет. Ну отлучался турок, и что? Может, и вправду по нужде. Вряд ли оббежал весь дом, вошел со двора через окно, убил своего хозяина и вернулся. Если бы он хотел, мог это сделать в любой другой момент, более подходящий. Зачем так рисковать? Да и потом, вы забываете, что мы выяснили важное обстоятельство: убийца не мог проникнуть в кабинет через окно. В противном случае у него должны быть крылья.
– Тем не менее, это следует проверить. Вы собираетесь с ним разговаривать?
– Разговаривать? Молодой человек, вы забываете, что мы профессионалы своего дела. Я собираюсь с ним не разговаривать, а допрашивать, причем со всем пристрастием. Но это можно сделать только после того, как он придет в себя.
Как раз в этом момент в гостиную буквально влетел молоденький