слезы, потекли по щекам. Он не пытался их сдержать или хотя бы вытереть. Просто стоял на месте, пока она тоже не прослезилась. Затем Гэлстон неожиданно подошел и крепко обнял ее. Он был высокий, и ее лицо оказалось прижато к его груди. Она ощутила, как большая, широкая ладонь нежно обхватила ее затылок. Его тело содрогалось от всхлипов, и он обнимал ее, как будто…
– Спасибо, Тресса, – наконец сумел прошептать Гэлстон, когда ему удалось сделать вдох – вдох, который ему явно не был нужен. – Я пытался… Я хотел… Я так давно хотел тебе это сказать. – Он снова сделал резкий вдох. – О, Великая Праматерь, благодарю, что позволила увидеться с ней. Я никогда не сумею выразить, как… Словами не описать, как я тебе благодарен за все, что ты для меня сделала. Я так боялся, что ты пробежишь по Рэлу на пути к Двери, и я не успею тебе сказать.
Он отпустил ее. Подняв голову, она встретилась с ним взглядом.
– Ты знаешь?
– Я был с тобой, когда Малькольм все объяснил, помнишь? – дрожащим голосом ответил Гэлстон. – Я был там, но ничего не мог сказать. С того несчастного случая я чувствовал себя таким одиноким. Настоящий кошмар. А потом появилась ты. А я к тебе так ужасно относился. Я не мог управлять собой, собственным телом. Кричал, вопил, швырялся вещами. Даже ударил тебя… Нет. – Он помотал головой. – Все гораздо хуже. Я тебя избил. Да, избил. Помню, ты едва могла открыть глаза. Ты вернулась на следующий день и почти ничего не видела. – На лице у него отразился ужас.
Тресса вытерла глаза, всхлипнула и кивнула:
– Ты не виноват. Ты испугался, принял меня за незваного гостя. Ты… ты решил, что какая-то чокнутая вломилась к тебе домой. Оно и понятно, с чего тебе думать иначе?
Гэлстон покачал головой. Из глаз у него снова потекли слезы, да с такой силой, что все лицо стало мокрым.
– Мне так жаль. О, Тресса… И ведь ты никому не рассказала!
Она пожала плечами:
– Меня никто не слушает. К тому же это никого, кроме нас с тобой, не касалось. На самом деле, это был не ты. Я знаю.
– И ты возвращалась – день за днем. Я так боялся, что ты не придешь. Но ты приходила каждый день, ни одного не пропустила. Ты была для меня единственным лучиком света в океане тьмы. Тресса… – Он взял ее лицо в ладони. – Я люблю тебя, Тресса.
Он снова обнял ее, и тут она поняла, что они не одни.
Отстранившись, она увидела всех остальных. Роан, Гиффорд, Брин, Тэкчин, Дождь и Мойя – все они наблюдали.
– Ну надо же, – сказала ей Мойя. – Годы тщательно поддерживаемой стервозности сведены на нет простым добрым делом.
– Поцелуй меня в задницу, Мойя!
И тут она услышала звон, звук в ушах, заглушавший все прочие. Судя по лицам ее спутников, они его тоже услышали.
Кто-то из их знакомых скончался и прибыл к вратам.
Глава пятая
Жрица-лебедь
У Сури и Арион были сложные отношения с матерями. Может, на том они частично и сошлись. Мистик провела со своей всего несколько часов, а миралиит предпочла бы, чтобы с ней было так