мама Мария Тимофеевна, – сказала Лариса.
Я не знала, что у неё мама русская, но даже если бы и знала, всё равно их непохожесть была настолько разительной, что я ещё долго привыкала к мысли, что они родственницы.
Из рассказа Ларисы я узнала, что её отец Жанбек Бекмуратов учился в Ленинграде на филологическом факультете. Стране нужны были тюркологи. Во время учёбы он познакомился с Машей – девушкой из рабочей семьи, женился и привёз её в Казахстан. Малосведущая в истории и географии Маша думала, что выходит замуж за иностранца и уезжает за границу.
«Заграничные» родственники «иностранца» встретили Машу, мягко говоря, неприветливо. Старший брат Жанбека даже хотел отравить молодую жену брата-отступника, но к тому времени Мария уже была беременна первым сыном, и её пожалели. Потом она родила ещё одного сына, а когда на свет появилась Лара, Жанбек был уже действительным членом Академии наук КазССР, и жили они в огромной шестикомнатной квартире в том самом доме академиков, в котором жил Корен. Когда Ларе исполнилось десять лет, отец её умер. Уже позже от других людей я узнала, что он сильно пил. А пил он потому, что в сталинское время подвергся гонениям за приверженность к неправильному направлению в языкознании, родоначальником которого был «буржуазный» учёный Марр.
Для вдовы, оставшейся с тремя малолетними детьми на руках, наступили тяжелые времена. Если при жизни мужа она выезжала на рынок, находившийся практически за углом дома академиков, на персональной машине, а дочурку наряжала только в шёлковые платьица, то после его смерти денег не хватало даже на оплату коммунальных услуг. Нашлись «добрые» люди, которые предложили ей поменять квартиру, что она и сделала, переехав из шестикомнатной, площадью более 180 квадратных метров, в трёхкомнатную квартиру втрое меньшей площади. В качестве компенсации за потерю метража «добрые люди» оплатили ей перевозку вещей.
Много позже из разговоров с подругой я поняла, что их отношения с матерью были непростыми. Как-то Лара, в очередной раз поссорившись с мамой, пожаловалась мне, что мать её законченная эгоистка, которая ни дня в своей жизни не работала, и в то же время ни в грош не ставила своего мужа, хотя всё, чем она пользовалась, было его заслугой.
– Представляешь, – сказала она, – чтобы отец не догадался, эта … брала меня к своим любовникам, сажала на кухне, но я-то знала, чем они там в спальне занимаются.
В отличие от матери, которая ещё помнила полунищенское существование в пролетарской семье, Лара так и не смогла пережить утрату высокого (академического) статуса, и мучилась, если так можно сказать, комплексом «утерянного рая». Этот комплекс вкупе с её властной, честолюбивой натурой заставлял её всеми силами самоутверждаться и достигать как можно больших успехов в жизни, чтобы доказать своё право на так несправедливо отнятый рай.
Но тогда, в далёкой юности, во времена «Пузырьков», Лара была весёлой, общительной, талантливой девчонкой, так же как и я, влюблённой в ВА. Она, как и я, жила только