его щеки, заставив невольно поморщиться: настолько непривычна была эта свежесть для его загрубевшей кожи, высохшей от воздуха, раскаленного огнем взрывающихся снарядов.
Выполняя приказы Владыки, Джеймсу чаще приходилось видеть, как жизнь навсегда покидала обожженные и изуродованные места планеты, а здесь ее было столько! Даже в этом шуршащем под ногами гравии. Ступая по нему, он силился понять, чего так упорно и даже въедливо искал его слух. Ему словно чего-то не хватало. Да, здесь его шаги не издавали того характерного звука, который гулким эхом вылетал из-под сапог на военной базе.
Увидев отца из окна своей комнаты, Анабелль выбежала ему навстречу. Ее щеки от волнения покрылись румянцем, глаза светились радостью. Она быстро спускалась вниз, скользя подолом белоснежного платья по ступеням, но не посмела броситься отцу на шею, как хотела бы, а склонилась перед ним в почтительном поклоне. Джеймс всегда учил её сдержанности и сам в ответ, подавая пример, всего лишь кивнул головой.
– Тетушка сказала, что ты будешь к обеду. Я так ждала тебя…
– Она и твои кузины дома? Я просил никого не покидать резиденцию. Мне нужно с вами обсудить одно дело… – генерал начал медленно подниматься по лестнице, Анабелль покорно последовала за ним.
– Что-то случилось?
– Ты все узнаешь… Попроси Дозею и её дочерей прийти в мой кабинет. Я буду ждать вас там. Поторопись, пожалуйста.
– Уже бегу… – улыбнулась Анабелль и быстро засеменила наверх.
Проводив ее взглядом, Джеймс снова погрузился в мысли… Решение пригласить военный Совет к себе в резиденцию пришло к нему не случайно. Мятежники все чаще атаковали Остров Скал, который, как щит, закрывал собой вход во владения Владыки. В этих боях, своей внезапностью и непредвиденным исходом доводивших генерала до бешенства, погибли многие из тех, кого Джеймс хорошо знал и считал лучшим кадровым составом армии Его Светлости. Да и сам генерал в последнем сражении чудом остался жив. Рейдер, на котором он находился, был подбит, и его с большим трудом удалось посадить, взрывая носом песок и землю, оставляя позади куски искореженного металла.
Эта неотступность и твердость мятежников возвратить Великую Книгу все больше порождала сомнения у некоторых офицеров в скорой победе. На заседаниях Совета то и дело вспыхивали споры о бессмысленности Аррума скрывать Книгу во дворце, что рано или поздно она все равно будет возвращена тем, кому предназначено было нести ее пророчества в мир. Конечно, не обо всем говорилось так явно, но чувствовалось, что эти мысли витали в воздухе, и причем – опасные мысли, которые порождали противоречия и подвергали сомнению благоприятный исход любой планируемой операции. Чтобы прекратить эти нелепые разговоры и вселить уверенность в победе, Джеймс решил дать членам Совета последний шанс для примирения, собрав их в неофициальной обстановке и усадив за единый стол. Если бы этот план не оправдал себя, то его лояльность, как и лояльность Вальдера к некоторым офицерам, была бы на этом исчерпана.
Кроме