в их ванной. Петька тогда вернулся с института поздно, умасливал профессора поставить в зачетку Татьяны такую оценку, которую она заслужила. Профессор гнусно придирался к Тане, использовал свою власть, чтобы подчинить гордую, умную и исключительно красивую студентку. Так что умасливание профессора со стороны Петьки включало в себя и элементы устрашения. Петька нависал над хрупким старичком, имевшим противный взгляд сальных глаз.
– Я ее жених, если вы не поняли, и я лучший студент на потоке. Подумайте, еще раз. Тройка или пятерка?
– Отлично! Я ставлю ей «отлично»! – вскрикнул профессор после недолгой беседы.
Петька тогда в приподнятом настроении отправился в их съемную с Таней квартиру, взлетел по ступенькам, стал открывать замок, который оказался вдруг не запертым. Петька нерешительно застыл возле двери. Он еще ни разу не выезжал на настоящее место преступления, не ходил в морг, не сталкивался ни с чем похожим, кроме, как в теории. Второй курс, какие морги? Но внутри затрещала от напряжения красная лампочка тревоги. Почему дверь не заперта? Забыли закрыть? И как бы потом на следствии не напирали и не объясняли ему, студенту-недоучке, Татьяна никогда не выпивала так много, да еще из горлышка, чтобы заснуть в ванной и захлебнуться. Заснуть в ванной мог бы всякий, но вот захлебнуться?
Рядом с ванной не стояло бокала, а Таня не пила из бутылки. Только не Таня, цедившая один бокал с изяществом королевы, весь вечер.
Бутылку, целую, из горлышка? Петька вбежал в съемное их жилье, где единственным светлым пятном как раз и была ванна. Новенькая, эмалированная. Хозяева постарались, чтобы, значит, было больше шансов сдать не слишком уютное гнездышко. Но Таня с Петей его любили. Ведь это было их первое совместное жилье, первый уголок, где они могли уединиться и взращивать свое такое редкое и настоящее чувство. Любовь. Любовь, доверие, принятие. Без компромиссов. Это была любовь двух равных.
Петька влетел в кухню. Пусто. Шагнул в единственную просторную комнату в форме прямоугольника. Пусто. Оставалась ванная комната. Петька занес ладонь над ручкой двери. Занес и грубо дернул.
Глава 5
Вода. Много воды. Тонны, мегатонны, куда, не брось взгляд. Опасная, никому не подвластная стихия. Пока ты на берегу, кажется, что можешь спастись, можешь управлять своей жизнью. Зато, когда ты внутри, среди равнодушных и высоких волн, вся твоя самостоятельность разбивается с шипением о скалы. В воде ты – никто.
Но вот, что нравится в этой стихии? Она непостоянна. Она не имеет собственной формы. Налей воду в стакан. Вот тебе цилиндр. Налей воду в треугольную вазу. Вот тебе треугольник. Помести воду в яму. Вот тебе пруд. Заставь течь ее прямо, с давящими с двух сторон берегами, вот тебе прямая черта. Люди говорят: то пруд, то море, то река, то водопад. А это все одно. Вода. И разные только обстоятельства.
Сели они с Надей в машину, проехали пару часов, и нет уже шторма. Дикий пляж, серый песок с мелкой галькой, и спокойная вода. Много воды, тонны, мегатонны. Море.
Петька