высоченных деревьев свет проникал слабый, вокруг стало темной.
– Что это?
– А это, мальчишка, Лес разрешил нам войти. Но кого-то он явно не хочет впускать, поэтому вот запер. Но мы же идем дальше, верно? – Калева говорил тихо и твердо, от его голоса уверенность вернулась к Лису.
Речной дух протянул косматую ладонь:
– Ну-ка, дай мне луналик. Не потерял?
Молчун замотал головой, отыскал на самом дне рюкзака холодный круглый шарик и протянул его Калева.
Как только лохматые пальцы духа коснулись луналика, то от него пошел слабый синеватый свет. Калева потер его, подышал на него, а потом резко подбросил высоко вверх.
И над путешественниками в лесном мраке развернулась круглая полная Луна. Лис стоял открыв рот от удивления. Настоящая белая Луна, чуть подернутая легкой водной рябью, светила над их головами.
– Что-то ярко. Надо был поосторожнее, а то мало ли… – Калева сложил руки у рта и сильно дунул. Луна вдруг обернулась месяцем, а духу в руки упала половинка луналика. Он передал ее Молчуну.
– Так-то лучше. – одобрительно закивал косматый и пошел вперед.
Лис, всё еще сраженный небывалыми чудесами, поспешил за Калева. Месяц медленно плыл над ними, освещая путь.
Не было ни дороги, ни тропинки. Вся земля была в переплетенных корнях, в молодой поросли. Попадались редкие цветы и ягоды. Все они были необычные, незнакомые Молчуну, такие он не встречал в Разнотравье. При воспоминании о деревне у Лиса кольнуло сердце. Он вздохнул. Кажется, только недавно вышел он в свое путешествие, и уже так далеко забрался. Тут его размышления прервала внезапно прыгнувшая под ноги далешка. Она была грузная, пучеглазая. Остановилась под ногами у Молчуна и замерла.
– Какие тут далешки страшные, фу. Под Озерным полем такие миниатюрные, яркие, милые. – изрек Калева склонившись над существом, перегородившим дорогу Лису.
– Урод! Великан! – буркнула далешка и ускакала.
Речной дух рассмеялся.
– Вот так, значит, встречают духов в Лесу. – Калева был отличном настроении, Молчун видел его таким впервые.
Лис шел позади духа, смотрел на его огромную лохматую спину и размышлял. Как получается так, что духи, эти особенные существа так же как и все остальные едят, пьют, спят, разговаривают на разных языках, передвигаются на ногах… Молчун посмотрел на крупные следы Калева, остающиеся на мягкой земле. Его собственные следы были раза в три меньше. Вот эти постоянные превращения духа, изменения роста. Интересно, может ли он стать таким огромным, что перешагнет Лес? Должно быть, нет. Если бы мог, то вряд ли бы стал тут бродить, по этим корявым корням. И зачем, обладая такой силой и такими чудесами, Калева постоянно ел еду Лиса? Если он может из любой травинки сотворить кушанье, которое пожелает, то зачем ел скисшие ягоды… Странные эти духи. В воображении Лиса, еще с самого раннего детства, они представлялись такими великими, могучими, что никогда бы не снизошли до того, чтобы откусывать голову сырой рыбе, чтобы спать, раскинувшись на траве. Духи должны восседать на богато украшенных