если ход истории не изменится, то молодость растает быстрее, чем дымок от потухшей свечи. И какой смысл в этой молодости, в силе дитто, если Таррвания будет мертва?
– На моей земле я…
– Ну и негодники эти наследнички! – Скрипучий голос Наставника хлыстом прошелся по нашим спинам, заставив выпрямиться.
Каждый раз, драконьи потроха, каждый раз! Я тихонько засмеялся и поклонился мерцающему синему пламени, выглянувшему из-за угла, серой тени, поднимающейся по винтовой лестнице, и вот, стоявшему тонкорукому и тонконогому существу перед нами – Наставнику, которого я не видел пятьдесят лет.
И совсем не изменившемуся. С такой же горевшей синим огнем шевелюрой и белоснежной кожей. Его желтые глаза ярко светились, а длинная улыбка разрезала лицо на две половинки. Почти эфемерное одеяние струилось на пол серебристыми лепестками – живущий на нем ползучий радерон согревал и питал хозяина.
В детстве мне казалось это странным, пока отец не объяснил, что Наставник, точнее Наставники, – древнее всего, что есть в Таррвании.
Я всегда считал, что он шутит. Но спустя тысячу лет склонен верить, что отец был прав…
– Наставник. – Костераль склонил голову.
– Дэниел-Дэниел, все такой же мальчишка, играющий с огнем. И где твой кораблик, Рейн? – проскрипел Наставник, изящным наклоном головы зажигая огонь в чаше. Синее пламя мгновенно занялось, осветив нас всех: Аллистира, угрюмо прислонившегося к стене, Блисса, скучающе подкидывающего кинжал, Кису, уже свернувшегося клубком у моих ног, и, наконец, Костераля, сложившего руки замком в знак почтения. Естественно, его элегантный черный костюм сидел как влитой, а начищенные ботинки матово блестели.
Пламя скользнуло по цепи, уходящей ввысь, под самый потолок, и вспыхнуло ярким синим цветком на вершине маяка.
Пламя не погаснет. Никакой дождь не затушит его, никакой ветер не сорвет… А живому лучше не трогать его.
– Мой корабль на стоянке, – ответил я. Костераль насмешливо поднял бровь. – На стоянке… у морских.
– Слопают они тебя, малыш, – без обиняков сказал Наставник. – Сколько они тебя уже окучивают, а?
– Они у меня в долгу.
– Они дикие. Одна прирученная принцесска, да еще и двадцатая в роду, не поможет тебе. Слопают-слопают! И косточки выплюнут на берег, ха-ха!
Он принялся пританцовывать, хлопая по бокам, резко вскидывая голову и высоко подкидывая коленца.
– Слоп-хлоп-слоп-хлоп-ают!
Блисс первый хохотнул, я пытался скрыть смех за кашлем, но выходило это откровенно плохо… Аллистир неодобрительно вздохнул.
Даже вздохнул.
А вот это ты зря, дружочек. Наставник запомнит.
Тот продолжать гикать и танцевать, но от меня не укрылся быстрый взгляд, брошенный на Аллистира.
Запомнил.
– Наставник, – мягко прервал его веселье Костераль, нисколько не смутившись этой выходки. – Мы разбудили вас для одной важной миссии.
– Важной? Ва-а-ажной? Ох, едва вылупившиеся из яйца дракончики