пространству, из которого не было выхода потому, что за пределами ее сна ничего не было. И ощущение этого ничего или всепоглощающего ничто давило сильнее любого страха перед чудовищами, готовыми броситься из темноты, как в глупых фильмах и играх. Слева она разглядела силуэты станков, так напоминавших застывших в тяжком сне драконов или подземной нежити, рожденной воспаленным воображением и страхом человека перед непознанным подземным миром, ставшим для человека действительным и реальным.
– Где мы? – с интересом спросила Ю-ли, но наружу не выглянула, спрятавшись за спиной Лиз.
Лиз пожала плечами и принялась разбирать коробку. Внутри лежали четыре браслета с бирками «левая рука» и «правая нога», два потертых, но чистых полукомбинезона и куртка, пакет с простым белым бельем и рабочие ботинки.
– Я это не надену! – возмутилась Ю-ли. Лиз покачала головой и бросила ей пакет с бельем. – Мне не нравится.
Ю-ли хотела еще сказать, но Лиз приложила палец к губам и стала переодеваться. Ю-ли побурчала несколько минут и нехотя разделась. Переодеваться в фургоне было неудобно, Ю-ли постоянно смотрела в открытую дверь, боясь увидеть, что за ними подсматривают. Одевшись, они выбрались из фургона. Несмотря на грубость ткани и ужасный фасон, девушки почувствовали себя свободными, словно кто-то снял с них незримые цепи, отбросил в сторону гири тяжкого послушания, соответствия в высшем обществе. Правила, жесткие требования этикета и поведения до белой кости стирали личность, уравнивая первый круг со вторым и третьим, делая из человека жесткую функцию
– Тяжелые, – Ю-ли взвесила на ладони два браслета. – Интересно, они из какого века?
– Из прошлого, – хрипло ответил высокий мужчина, одетый в похожую робу, только еще более затертую, с черными масляными пятнами, выдержавшими десятки стирок. – Их наделали столько, что утилизировать дороже. Поэтому и используют до сих пор для зеков.
– А мы что, заключенные? – Ю-ли в ужасе округлила глаза, смотря то на мужчину, то на Лиз.
– С рождения, – хмыкнул мужчина. – Надевайте, я застегну, как положено. Не надо бояться – это ваш пропуск за четвертый круг.
Лиз протянула левую руку, и он ловко застегнул браслет. Холодный металл приятно обжег руку, браслет сжался до толщины руки и замер, уколов в конце небольшим разрядом. Мужчина застегнул браслет на ее ноге, второй удар током был более ощутимым.
– Если захотите вернуться, вас скрутит от боли. Но зачем вам в первый круг? – он хрипло рассмеялся, насмешливо глядя на сомневающуюся Ю-ли, вертевшую браслеты перед лицом.
– А когда мы его снимем?
– Не скоро. Как выберемся, они сами раскроются. А пока вы заключенные, самые свободные люди в нашей стране! – он потряс левой рукой, чтобы Ю-ли смогла лучше разглядеть его потертый браслет. – Ничего, скоро привыкнешь. Он прирастет к тебе, и ты про него забудешь.
Ю-ли фыркнула, но дала застегнуть браслеты. Она недовольно прошлась, они мешались, хотелось их снять,