гущу пчёл, набирая целый комок этих насекомых. Затем, бережно пересыпали их в коробку с рамками. Если бы я не увидел это своими глазами, то не поверил.
Стоять пришлось долго. Как она планировала справиться одна?
– Можешь поставить на землю.
Снимаю коробку, полную гудящих насекомых и накрытую тряпкой.
Сегодня мне будут сниться пчёлы. И не только они.
Аня слезает. Подаёт мне то, что она называет «дымарь».
Её нога соскальзывает с лестницы, я едва успеваю поймать соседку. В этот момент время будто замедляется. Хрупкое тело оказывается в моих объятиях, грудь прижимается к моей, наши маски пчеловодов сталкиваются. Мы застываем в этой горячей близости, но мгновение спустя, реальность возвращается, и я бережно ставлю соседку на ноги, чувствуя, как наэлектризованное напряжение между нами постепенно рассеивается.
В этот раз она не пытается вырваться. И я не спешу её выпускать.
Жаль, что сейчас нас разделяют пчеловодные маски. Я готов поспорить, что наше желание взаимно. Да, чёрт возьми, меня не смущают летающие вокруг нас пчёлы! Вместе с гулом этих насекомых я слышу, как бьётся её сердце.
– Верни пожалуйста комбинезон моего отца, – сдавленный голос Ани спускает меня на землю.
Я разжимаю свои руки, и она медленно, даже нехотя, высвобождается из моих объятий.
Аня
Я захожу в дом. Замираю, словно мышка опасающаяся, что кот вот-вот вскроет её присутствие, продолжаю слышать, как стучит моё взбесившееся сердце.
Всё ещё ощущаю его сильные руки, которые ловят, поддерживают в нужный момент и крепко меня обнимают. Чувствую их тепло, уверенность и силу, окутывающую меня. В этих объятиях я ощущаю себя в безопасности, словно ничто не может причинить мне вред. Эти прикосновения посылают по моему телу волны мурашек, хочется раствориться в них…
Я не могу потерять голову. Иначе я потеряю всё.
Нужно срочно прийти в себя. Доделать работу. Жить своей жизнью.
Мы враги. У нас несопоставимые цели и задачи. Я уже нахожусь не в самом выгодном положении, если ещё следовать чувствам, это смоет все мои старания, как дождь смывает мел с асфальта.
У него уже есть всё. Как только я поддамся на мой гормональный зов, то перестану для него существовать. У Артёма Гусева таких, как я сотни. Это видно даже из его соцсетей. Просто моя неопытность сбывает с толку.
Дышу глубоко.
Он стучит в дверь.
Закрываю глаза. Влечение моего тела к нему заставляет чувствовать уязвимость и беззащитность. Хочется залезть под кровать и подождать, пока сойдёт разросшийся по всему телу жар. Но сама попросила принести папин комбинезон. А он не медлит. Страшно подумать, что сосед вдруг заметил моё состояние.
Небрежно открываю дверь, стараюсь натянуть на лицо как можно более серьёзный вид. Мы с ним враги, он не должен знать мои слабости.
Артём стоит в белой футболке, обтягивающей его мускулатуру, в руках аккуратно бережно папин комбинезон.
Сосед пристально смотрит на меня и на мою высоко вздымающуюся грудь. Краска приливает к щекам. Словно чем больше я пытаюсь скрыть