смогла выстоять, но теперь будто теряю координацию и плаваю в пространстве. В голове туман, накрывающий и мои глаза.
Я резко свернула на обочину и остановилась. За ограждением плескались волны пролива Ист-Ривер, гонимые ветром. Они были темными, ледяными, вселяли в душу грусть и неоправданную тоску. Дверь водительской стороны открылась и предо мной предстал Эдвард.
– Выходи, – мягко повелел он.
Осторожно, с поддержкой Эдварда под локоть, я вышла и салона и прижалась спиной к автомобилю. Холодный ветер снова окутал мое тело, и я автоматически обняла себя за плечи, защищаясь. От свежего воздуха мне стало лучше. Лишь донимало лёгкое головокружение. Эдвард стоял рядом и контролировал мое состояние.
– Ты же не переживаешь за того ублюдка?
Я отрицательно покачала головой, смотря под ноги.
– Не каждый день испытываю подобное. Я свыклась с тем, что имею статус шпиона, но убийства не по моей части, – призналась я.
– Ты просто стояла рядом. На самом деле все сделал я, – утешал он меня.
Я подняла на него глаза, чуть сощурив их из-за яркого света. Хоть солнце и было скрыто на пасмурном небе, на улице было достаточно светло, но жутко холодно для середины сентября.
– Что Вы испытали?
– Ничего, – быстро ответил он, не раздумывая. – Я привык к этому, Элла. Не испытываю угрызений совести, поскольку знаю, кого убиваю.
– Вы были в перчатках. Почему?
Уголки его губ дрогнули. Эдвард тоже немного щурил свои глаза, и мне нравилось смотреть на него такого. Я могу искать его чуть скрытые янтарные радужки, вместо того, чтобы смущенно опускать взгляд, когда Эдвард смотрит на меня пристально. Он облокотился боком о мою машину, засунув руки в передние карманы штанов.
– Это своего рода какое-то самовнушение. Я не убиваю без перчаток. Так я думаю, что на моих руках будет меньше крови. Так делают все мои люди.
– Если от этого становится легче, то почему бы и нет, – пробурчала я.
Эдвард снова улыбнулся, но уже шире.
– Теперь понимаю, почему ты хочешь поступить на психолога. Тебе хочется влезать прямо в душу и разговорами вытягивать оттуда все, а человек этого даже не заметит.
– Не только поэтому, – нахмурилась я, недовольная его словами. – Я не скрываю, что из меня выходит хороший собеседник, но помимо разговоров я хочу помогать людям.
– От того ее и называют «помогающей» профессией. Тебе лучше? – резко сменил он тему.
– Да.
– Тогда поехали. Ты замерзла.
Это не трудно заметить, ведь я не могла унять дрожь в теле. Даже моя нижняя губа тряслась и, вероятно, я вся посинела. Я плохо переношу холодные дни, если легко одета, в отличие от Эдварда. Он в футболке, и мне больно на это смотреть. Хотелось коснуться его кожи, чтобы проверить температуру тела. Он все еще такой же горячий, как всегда?
Эдвард внезапно остановился, не успев сделать и шага к своей машине, поскольку в кармане у него зазвонил мобильник.
– Да, Джон, можешь