постигает всех, кого я люблю. Я уничтожаю все лучшее на своем пути. Я могла бы найти необходимые слова для Кэрри и для Джулиана, но не сделала этого.
Она прижималась к нему, а он стоял как столб, не возвращая ей страстных слов и поцелуев. Она схватила его безвольно повисшую руку и попыталась ею ударить себя по лицу, но ничего не вышло.
– Крис, ну ударь меня, Крис! Бог видит, я это заслужила. И не надо мне Синди, у меня есть ты и мои сыновья.
Я бы сказал, что папа пребывал в полнейшей растерянности. Мне было ясно, что она применяет какую-то хорошо испытанную тактику. Но он медлил, и она снова закричала:
– В чем дело, Кристофер Долл? Ты ничего не отвечаешь, значит ты судишь меня с точки зрения собственных моральных понятий. Ты считаешь, что у меня нет никаких понятий о морали! Ты полагаешь, что я – актриса, играющая роль, как играла когда-то наша мать. Даже хорошо меня зная, ты не можешь понять, когда я играю, а когда нет? А знаешь почему? – Ее голос стал незнакомым, выражение лица циничным. – Я отвечу за тебя. Кристофер, ты боишься взглянуть на меня честным взглядом. Ты не желаешь знать, что я на самом деле такое. Теперь я не играю: вот она я, какая есть, перед тобой. Ты не хочешь признать, что ты любишь своей беззаветной любовью женщину безжалостную, сумасбродную и чрезвычайно корыстную. Смотри, смотри правде в глаза! Я не ангел и никогда им не была – и не буду! Крис, ты так и прожил дураком всю свою взрослую жизнь, стараясь превратить меня в то, чем я никогда не буду; поэтому ты – тоже лжец. Разве не так? – Она засмеялась. – Посмотри на меня, Кристофер. Кого я тебе напоминаю?
Она отодвинулась от него и дала ему время на раздумье, но так как он не отвечал, она продолжала:
– Ну, смелее, – ведь я ее копия, не правда ли? Я помню последнюю ночь в Фоксворт-холле, когда гости веселились у елки, а в библиотеке она заламывала руки, как я сейчас. Она рыдала, что отец избивал ее и принуждал сделать то, что она сделала. Жаль, что тебя там не было! Так что не стесняйся, ударь меня, Крис! Закричи на меня, но покажи, что ты тоже человек!
Я видел, что у него кончается терпение. Я трепетал: что сейчас произойдет? Я хотел подбежать к ним, потому что, если только он поднимет на нее руку – я стану защищать ее. Я не позволю ему бить мою мать.
Может, она услышала мои мольбы? Она отпустила его и снова сползла на ковер.
Их перепалка привела меня в замешательство. И почему название «Фоксворт-холл» пробуждает скрытые страхи, которым лучше бы не выходить на свет? И кто была ее мать, которая заламывала руки? И где же был тогда дядя Пол? Тогда, когда мама еще не встретила Криса – его младшего брата? По крайней мере, нам так говорили. Или родители лгут?
Фоксворт-холл – почему это звучит так знакомо?
Папа опять опустился на колени возле мамы и нежно ее обнял. На этот раз она не оттолкнула его. Он покрыл ее лицо поцелуями.
– Крис, как ты можешь любить такую суку? Как ты можешь прощать мои дикие выходки? Я такая же сука, как и она, но я отдам всю свою жизнь, чтобы исправить то зло, что она натворила.
Они замолчали, глядя друг на друга