проснись.
– Эли, – позвал ее Дастин и начал аккуратно подходить, стараясь не смотреть на мертвенно бледное лицо отца и остекленевшие глаза. Знал если посмотрит, то сам зайдется в истерике. Тогда он точно не сможет успокоить Эли.
– Умоляю тебя проснись, я буду хорошей девочкой. Правда-правда! – Эли затрясла отца за плечи, а по ее щекам градом котились слезы, падая на лицо мертвого отца. – Я больше не буду ругаться с мальчиками, буду послушной. Я смогу найти себе хорошего мужа и он будет тебе помогать. Папа!
Девочка упала лицом на бездвижную грудь отца и завыла, точно раненное животное. Дастин отвернулся и сделал дрожащий вздох, пытаясь как-то подавить слезы и отвлечься он до боли сжал кулаки.
– Эли, – снова попытался он, подходя и кладя руку на дрожащее плечо девочки, она скинула его ладонь и злобно уставилась на брата.
– Нет! Хватит говорить это, доктор ошибся! Папа жив, он просто спит! Он просто… – девочка закричала хватаясь за грудь и бросилась брату на грудь. Дастин крепко сжал ее в объятьях, точно пытался удержать самого себе от падения в бездну отчаяния. Он подхватил Эли на руки и отошел от кровати отца. Девочка тут же забрыкалась, сквозь всхлипы зовя отца.
– Я знаю Эли, знаю, – Дастин успокаивающе гладил сестру по волосам, хотя у самого дрожали губы а дыхание никак не хотело приходить в норму. Несмотря на протесты и крики девочки он вышел из комнаты и скатился по стене на пол. Он шептал сестренке слова успокоения, гладил по спине и целовал в макушку, лишь бы не позволить себе мысли о смерти отца. Он осознает это потом. Сейчас нужно было успокоить Эли, но она не прекращала плакать. Дастин даже поймал себя на том что начал злиться на сестру, но отогнал от себя такие мысли. Эли не виновата, в том что она ребенок. Не виновата в том что мать внизу напивается, а не пытается успокоить дочь. Не виновата в болезненной печали по отцу.
– Все будет хорошо принцесса, – хрипло прошептал Дастин, поднимаясь на ноги. Слова давались с трудом из-за боли, от вставшего в горле кома, но мальчик не позволял себе молчать. Он чувствовал что больше не может сдержать слез, вот-вот и сам зайдется в истерике. Вдруг кто-то положил руку ему на плече и Дастин вздрогнул, прижав сестру еще плотнее.
На него с печалью на глубине глаз смотрела нянюшка. Она аккуратно забрала девочку из хватки брата, и только сейчас Дастин заметил что та уснула, хотя с глаз все еще не высохли слезы. Няня провела ладонью по его щеке и Дастин почувствовал засохшую кровь матери на своей коже, наверное не стоило являть перед Эли в таком виде.
– Не сдерживайся дорогой, – тихо сказала пожилая женщина. – Мертвых оплакать надобно.
И Дастин наконец-то отпустил себя. Он упал на колени и завыл, пока старушка уносила его сестру. Дастин не знал сколько времени прошло, но он рыдал и рыдал, а вместе с ним проливали слезы и небеса. Он так и сидел в коридоре, слушая как дождь отбивал по окнам поминальную песню, пока не провалился в сон.
Глава 11.
Дастин хромая плелся