Все, давай, жду.
Саша осмотрел жилище. Грязные носки надо забросить в стиральную машину, футболки запихнуть в шкаф, а на диван набросить свежее постельное белье. Негоже прекрасной даме нюхать его застарелый пот.
Сашка попытался вспомнить, как давно порог его съемной квартиры переступала женщина.
Он не смог.
14 февраля, 20:15
Сезон половых подарков закончился, так и не начавшись. И это было несладко.
Под «половыми подарками» тридцатитрехлетняя Юлия Казанцева подразумевала обмен «валентинками» 14-го февраля с последующим ужином в ресторане, плавно переходящим в безумный секс в его спальне, заканчивающийся утром чисткой зубов и круассанами под кофе. Далее, конечно, наступало 23 февраля со всеми его дезодорантами, носками и кремами для бритья; якобы мужской день, в который, тем не менее, гуляет вся страна – мужчины, женщины и даже те, кто не попадает попой в горшок. Через две недели, соответственно, случался апофеоз этого гендерного безобразия – Восьмое, мать его, марта: роскошный букет алых роз за две с половиной тысячи рублей, колье за пять тысяч, опять же ужин в ресторане, секс и круассаны. Изнурительный марафон, в течение которого стараешься отдать и получить столько, сколько не отдавал и не получал за весь год.
Для Юли он был важен еще и тем, что это был первый для них с Женей тест на глубину чувств и серьезность намерений. Они познакомились в октябре, под нежный финальный аккорд бабьего лета (бабы уходят в спячку вместе с медведями в зоопарке, пошутил Женя). Он услышал ее в эфире, влюбился в ее волшебный голос, сказал, что новости об урожае зерновых в ее исполнении звучат как вальсы Штрауса, как журчание весеннего ручья, как хруст французской булки поутру… Он стал забрасывать ее сообщениями, добился свидания, и уже в середине ноября им обоим было так хорошо, как не было хорошо Тристану и Изольде.
Новый 2013 год они встречали вместе: шампанское, свечи, мандарины, фейерверк во дворе его дома и слияние тел под «Дискотеку восьмидесятых» в четыре утра.
Вместе с крещенскими морозами пришло охлаждение в отношениях. Юля списывала это на обычную постпраздничную усталость и отшвыривала от себя даже обрывки мыслей о том, что у Евгения появилась другая. Так ведь не бывает, чтобы через два-три месяца пламенной страсти мужчина мог разлюбить или переключиться на иной объект обожания. Ведь не бывает же, правда? Женя ведь не такой. Он романтичный, обходительный, вдумчивый, въедливый (а иначе стал бы он хозяином преуспевающей фирмы… ну, какой-то там фирмы по производству чего-то, без разницы). Что немаловажно, он был холостой. Юля уже попадала на женатика, который два года обещал ей развестись с благоверной, но в итоге сдулся. Так что спасибо, больше она на такое не подпишется.
Февраль уж близился, а постпраздничная усталость Евгения все никак не проходила. На предложения встретиться он все чаще отшучивался и ссылался на занятость, уверяя, что это временно, что в конечном итоге все будет хорошо. Что именно «хорошо» у них будет, он не уточнял, но очевидно же, что речь шла о совместном житье-бытье