как только что оживший труп. Бледная кожа, синяки и круги под глазами, лицо осунулось, губы белые – а мне ведь завтра еще на прием идти!
Платье… мне же еще платье надевать!
Спохватившись, я повернулась спиной к зеркалу и осторожно стянула кофту, чтобы затем, встав на цыпочки, оглянуться…
И пошатнуться, не удержав короткого вскрика. На припухшей пояснице просто живого места не было!
– Риш?! – в ванну ворвался мой сосед. Увидев меня на полу, заметил кофту на раковине… и, вздохнув, опустился рядом, на пол, куда я села, прижимая ладонь ко рту, напрасно пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. – Ри-и-иш… ну чего ты? Ну, хорош реветь, Ришка. Это всего лишь синяки, они пройдут скоро! Ну не плачь, а? Всё в порядке будет, мы с этим разберемся, обещаю!
– Мне б твою уверенность, – хмуро произнес Алексей, тоже заглянувший в ванную комнату. Он сделал только шаг, который ему позволяло свободное пространство, наклонился, чтобы рассмотреть мою спину… И громко, нецензурно и красочно сматерился. А потом отступил обратно в коридор. – Нет, ребят, меняем план действий. Шут, собирайся и сваливай, ты уже опаздываешь. Риш – натягивай кофту, к черту внешний вид, мы едем в больницу.
– Лёх? – мрачно посмотрел на него Шут. – Ты думаешь, что…
– Я, млять, сейчас ни о чем не думаю, – ругнулся Лектор, доставая телефон из кармана черных джинсов с цепочкой на бедре. – Но мне охрененно не нравится вон так припухлость с правой стороны, как бы не почки…
– Вчера ее не было, – заметил мой друг детства, осторожно коснувшись моей поясницы. От малейшего прикосновения слезы хлынули из глаз. – Прости… Так, одевайся, я еду с вами!
– Не надо, – тихо выдохнула, осторожно натягивая футболку парня, сдернутую с батареи и протянутую мне. – Тебя на занятия нужно.
– Да к чёрту занятия, Риш! – не выдержал Шут, помогая подняться с пола. – Ей-богу, один раз могу и прогулять! Всё, отставить уговоры, одну я тебя не оставлю!
И действительно – оставил он меня только на пять минут, чтобы сбегать ко мне домой за другой курткой. Ту, свою, в которой была вчера, пришлось оставить, когда сбегала из кабинета ректора, куда меня силой привезли его люди…
Благо хоть успела прихватить рюкзак, в котором лежал кошелек с деньгами, ключами и телефоном. Действовала я тогда скорее на автомате, чем осознанно – если честно, я вообще не особо помню, как ловила такси и добиралась до дома.
До частной клиники почти на другом конце города мы ехали в молчании. Точнее молчала я и Лёшка, с которым я сидела на заднем сидении черного внедорожника, принадлежащего нашему юристу. И вот он-то как раз не безмолствовал, без конца разговаривая с кем-то по телефону, не отрываясь, впрочем, от заснеженной дороги.
– Лёш, я посплю пока, ладно? – тихо спросила, прижимаясь к своему соседу, чувствуя, как закрываются глаза. На что Шут притянул меня к себе, недовольно ворча:
– Не нравится мне твоя сонливость… ох, не нравится!
Но подремать мне всё-таки дал, а потом кое-как разбудил, как мне показалось,