закончилось гибелью 2 курсантов из спец-группы.
– Попустительство!? – возмутился Беккет. – Ваша группа далеко не первая, которую я курирую… Поверь мне, если Тассен или кто-то из его дружков нарушит правила, то сразу же поплатится за это!
Брод лишь покачал головой. На его лице читалась какая-то глубокая скорбь, будто он совершенно точно знал о каком-то плохом исходе и сознательно молчал или ходил вокруг да около.
– Сэр, вы заблуждаетесь. Коллективный разум всегда на шаг впереди одиночки – снова обтекаемо пояснил Брод. – Вот только и одиночки могут долго таить злобу в себе и потом выплеснуть ее так, что мало никому не покажется.
Беккету уже совершенно не нравилось развитие этого разговора. Он внезапно осознал наличие некоего двойного дна в проблеме, о котором раньше и не догадывался. Да, и среди преподавательского состава никто и не задумывался об одиночках и их проблемах, каково им переносить из года в год унижения от сокурсников. Беккет даже перебрал в голове несколько последних выпусков, но так и не вспомнил, чтоб кто-то из них как-то негативно проявил себя.
– Брод, ты заблуждаешься, и я сейчас тебе это обосную… За последние 3 моих выпуска не было ни одной проблемы ни с драчунами, ни с их жертвами. Все худо бедно трудоустроились и служат. Если бы был какой вопиющий случай, я б его запомнил – снизив накал эмоций и похлопав по плечу курсанта произнес Беккет.
– Скажите, сэр, откуда тогда «артефакты»? Есть ли по ним хоть какая статистика у вас?
Тема беглых из Патруля была скользкая, потому запретная для обсуждения, тем более с курсантами. Беккет вздохнул, убрал свою руку с плеча Брода и ничего не сказал. Сам он не считал, что о предателях стоит вообще поднимать тему, потому что был уверен, что драки и стычки во время учебы тут совершенно не причем. Беккет не стал дальше развивать этот ставший ему внезапно отчего-то ненужным спор. Брод провел рукой по фюзеляжу своей новой «Ласточки», посмотрел на блики и улыбнулся инструктору. Тот сразу понял, что он повторил все за ним, но сделал это без искренности, для галочки, скорее, чтобы просто поддержать командира.
Беккет на время оторвался от воспоминаний. Шаттл проехал тоннель, ведущий к космопорту. Он через смотровое окно заметил огни ангаров и взлеток. Космопорт на КСП Аламаха хоть и был крупнейшим в Патруле, но все равно проигрывал по размеру и масштабам оному на самой станции-столице Сектора. Нужный док, в кафе которого ждал его сын, был уже близко. Вот только впереди была пробка из более сотни подобных шаттлов. Начинались долгожданные каникулы у младших курсов. Все стремились побыстрее вылететь домой. Космопорт на КСП позволял сделать это бесплатно и без задержки. Хотя второе с учетом образовавшегося затора было под сомнением. Беккет снова погрузился в воспоминания.
На занятиях по взаимоотношениями с гражданскими дедуля Бек затронул тему нарушителей Конвенции и как с ними следует себя вести. По окончанию лекции курсант Бродерик подошел к нему и затеял странный спор:
– Сэр, с чего вдруг мы должны прекратить следовать