по слогам выплюнула Алекс, и Саша могла бы поклясться, что несколько капель долетело до нее, хоть злобной близняшке не удалось пролезть ближе. – Ты самая последняя дура! И не надо притворяться, будто ты непредсказуемая! – тут Алекс нацелила острие ножа в область сердца Саши и медленно стала приближаться к ней, словно удав ползет к своей жертве – тихо, бесшумно неся с собой смерть в ужасных мучениях. – Ты обладаешь такими возможностями, и при этом бессмысленно расходуешь их, работая официанткой и спуская драгоценное время на удовлетворение низменных потребностей никчемных плебеев. Хотя могла бы диктовать им свои желания! В наших силах подчинить себе целый мир, а вместо этого… – и Алекс не выдержала омерзения, которое у нее копилось долгое время, и смачно сплюнула рядом с Сашей, – ты просто жалкая, бесполезная, убогая неудачница!
– Мне нравится, что я делаю, – проговорила Саша.
– Ой ли? – насмешливо спросила Алекс, – Кого ты пытаешься обмануть? Я была здесь, – и она постучала кончиком ножа по лбу Саши, – и я знаю, что творится в этой неглубокой черепной коробке. Извечные жалобы и нытье. Ой, родители меня не замечают! Училка опять достает меня! Когда же этот Семен заткнется? Как же они достали меня! – резко выкрикнула Алекс и прижала нож к горлу близняшки. – Как же ты достала меня! – уже тише проговорила она сквозь крепко сжатую челюсть.
Несмотря на то, что Алекс замолчала, в ее глазах промелькнул нездоровый блеск. Очень похожий был у Ганнибала Лектора, когда он смотрел на молодую Клариссу Стерлинг – взгляд человека, жаждавшего крови. Ее крови.
– Что ты хочешь? – Саша с трудом сглотнула, почувствовала, как дрожь, словно прожорливая тля стала въедаться в ее плоть, ее сердце, ее душу, – убить меня?
– Это было бы слишком просто, – Алекс усмехнулась, но в ее взгляде не промелькнуло ни тени улыбки – он был чернее ночи, мрачнее тучи, и явно не обещал никому хорошего исхода.
– Тогда что тебе надо? – голос Саши перешел на визг.
Она чувствовала, как ее нервы натянулись в тугую струну, и вряд ли смогут выдержать даже пары касаний со стороны умелой скрипачки Алекс – ведь если та задалась целью уничтожить стоявший перед ней инструмент, она непременно это сделает, очень медленно и крайне мучительно.
Глядя на набирающую скорость истерику, на лице Алекс появился злорадный оскал. Да, ведь это именно то, что ей нужно было – эта мямля должна выйти из себя, перестать контролировать свои мысли и поступки, совершить ошибки, которые уже не исправить. Давай же.
Но Саше, обратившей внимание на расширяющийся оскал двойника, не понравилась перемена в ее лице. Она крепко зажмурила глаза. Прислушалась к биению сердца, бешено отбивающего чечетку и заглушающего остальные звуки. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Сфокусироваться на пульсации крови. Тук-тук, тук-тук. Больше ничего не существует. Только Саша и стук сердца в ушах. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Вот так. Дышать глубже. Тук-тук… Тук-тук…
Саша открыла глаза. Она еще раз выдохнула и ровным, спокойным тоном, словно уточняя у собеседника, как его дела, спросила:
– Ты