едва заметно кивнула в знак соглашения, и девушка тихо спросила:
一 Как отец?
一 Без изменений, девочки… мы должны радоваться, что ему не становится хуже. Думаю, в его состоянии это уже победа.
Лаамтора закусила губу и скрестила руки на груди, Ярана оторвалась от моих волос и воскликнула:
一 Мамочка! Я сказала папочке, что Рикерт ушел за волшебным цветком, который ему поможет.
一 Умница, Ярана. Ты все правильно сказала. 一 Я притянула ее к себе, и она уткнулась мне в бок.
一 Рикерт же придет, да, мам? 一 Она подняла на меня глаза, ожидая только одного ответа, и я не смогла ничего ответить, кроме:
一 Обязательно, дорогая…
Но Лаамтора воскликнула:
一 Не лги, мама! Не обманывай ни себя, ни нас! Просто признай, что его уже нет, пожалуйста!
一 Я понимаю твою боль, Лаамтора! Вы с братом были очень близки. 一 Я сглотнула и набрала в грудь побольше воздуха. 一 Но найди в себе мужество дать теплоту другим, кто нуждается в ней больше, чем ты. Хотя бы самым близким.
Она вздернула подбородок, и я увидела блестящую дорожку на ее щеке. Затем еще и еще одну. Затем Лаамтора вскочила.
一 Милая, 一 я ее позвала, но девушка уже выбежала в коридор. Стражники бросились за ней, но я расслышала хриплое:
一 Не ходите за мной!
Я закрыла глаза. Сложный возраст, сложный период, сложные решения… хотелось верить, что все образуется, особенно когда у меня под боком утирала сопливый нос нежная и ласковая девочка:
一 Она просто вредничает, мамочка. Она придет.
一 Конечно, придет, милая. Уже поздно, 一 я вздохнула. 一 Пойдем, я тебя провожу?
Мы шли по коридорам замка и разглядывали странные тени, что бросало пламя факелов на каменные стены, придумывали названия страшным монстрам, на кого походили эти причудливые образы, забывая о том, что не менее реальные блуждали в пустыне.
Но милой девочке Яране не нужно это знать. Ей нужно понять лишь, как пахнет ночь, какой вкус у свежего и слегка влажного воздуха и какая на ощупь любовь.
Она радовалась, что мы рядом, что уже темно, а мы еще не спим, и что завтра непременно наступит и принесет счастливые вести. Что мы снова все вместе будем рядом, Ларс поправится, монстры укроются по норам, и солнце продолжит светить ярче прежнего.
И чтобы хоть на кроху приблизить этот миг, я должна была использовать еще одно старое, но, я надеялась, верное средство.
***
Ларс целовал страстно, неприкрыто выражая свое желание на виду у всех. Жители ликовали. Бросали шапки в воздух, цветы и зерна в честь рождения нашего сына, Рикерта. Теперь будущее Цельного мира было спасено: Ларс оставил наследника, силы Жизни и Порядка, наконец, соединились крепко-накрепко и навеки.
Я впервые показалась на людях после родов и первой декады восстановления. Меня это тяготило, но Ларс настоял: замок истосковался по королеве. Народ меня любил, ждал моего мягкого слова, если Ларс проявлял строгость, и порой я принимала сторону людей, внимая простым человеческим просьбам. Ларс же, в противовес, становился черствым. Его мягкосердечие сменилось расчетливостью, сила Закона расцветала