на сопку у него как раз и не спорилось. Руденков Тимур наоборот легко нес свою ношу, быстрым выверенным взглядом определяя, куда идти дальше, хотя по склону этой сопки он шел впервые. Он заранее, еще находясь внизу у её основания, долго в свой армейский бинокль рассматривал и уверенно проложил свой пеший маршрут, а затем уж легко ориентируясь, даже если из-за веток кедрача ничего буквально в 10 метрах он и не видел не спеша поднимался по ему только едва видимой заячьей тропе, ведущей зигзагами их наверх…
Неся наперевес свое ружье, он строго попросил проверить ружье и у Александра Куликова, так как ясно вспомнил рассказ своих усть пахачинских друзей, как те отсюда вытаскивали не так и давно бездыханное тело Виктора Руденко, сына врача педиатра из Пахачинской участковой больницы после не осторожного само ранения именно на этой сопке. Да и он из армии знал и понимал, что все правила безопасности и именно правила обращения с огнестрельным оружием написаны чей-то кровью и понятно ему не хотелось, чтобы это была его алая кровь.
Ведь врач педиатр, та долго затем и не задерживаясь, а скоро собрав пятитонный контейнер уехала из села Пахачи, сразу же после смерти родного сына.
Как было дело Тимуру буквально через два года рассказывал его верный помощник Аркаша Тынтарат, который тогда был вместе с товарищем на охоте.
1.10. Забойный и веселый парень, желающий стать настоящим моряком.
Дмитрий же в противоположность Геннадию, хоть и был его друг и несколько старше Геннадия где-то на полтора года, но ведь с малолетства не отказывался и от выпивки, пробовал уже даже и травку конопли курить с рыбаками здесь на Пахачинской косе и к тому же, был еще и настоящий гуляка-лавелас. Он девушек в Пахачах и своей родной средней школе менял, чуть ли не каждый месяц, гордясь и затем хвастаясь перед своими одноклассниками собственными завоеваниями и своими обычными сексуальными над ними победами. Даже не гнушался зайти и к «пожилым» – 25—30 летним, что считались в их среде старшеклассников «старухами», которые обитали в деревянном бараке на берегу косы за рыболовецким заводом. Однажды, даже гордо откровенничал перед своими удивленными ровесниками и младшими ребятами, что три «целки» в их селе этим летом «оприходовал», да еще одну в Апуке в прошлом году закадрил. Это во всех вызывало восторг его здешними похождениями, так как большинство могло похвастаться разве что только поцелуями или их еще детскими ужимками где то в углу в школьных коридорах.
Затем он ровесникам горделиво продолжал хвастать и говорил:
– У каждого моряка, в каждом морском порту должен быть сын, а то и дочь.
А также хвастался, что когда станет моряком, то обязательно сам побывает в каждом береговом борделе. Особенно же он хотел побывать в Голландии и в Амстердаме, где довольно много улиц и домов с красными фонарями и при том, свободно продается травка конопли в их барах.
И он