их в порядок, позанимайся боевой подготовкой. Я с ними в поезде уже парой слов перекинулся. Намек на взаимопонимание есть. Начнутся бои на внешнем периметре, немедленно вооружи и включи в свою систему обороны. Контактов с бурами не допускай. Мне нужно, чтобы большинство из них выжили и своими глазами нового врага увидели.
– Да все понятно, Михаил Федорович. Только вы уж там под пули не лезьте. Я за две войны двенадцать командиров пережил. Тоже храбрее всех казаться хотели.
– Вечная память. А неужели не было, что не из голого азарта на смерть шли, а по крайней необходимости?
– Редко, господин полковник. Вот когда в Москве мы воевали, там близнецы-полковники в самую заваруху кидались, такую, что и мне страшно делалось, но всегда по делу, ничего не скажу…
«Надо же, – подумал Басманов, – какая чертова круговерть творилась, а этот своим фельдфебельским глазом приметил, что два Ляхова там было, а не один».[10]
– Не бойся за меня, Игнат, я ведь не только старый кадровый офицер, я еще и рейнджер Царьградского призыва. Забыл, как мы с тобой после десятиверстного марш-броска штурмполосу проходили?
– Ничего я не забыл. Нам сюда сейчас тех «САУ-100» батальон – не о чем беспокоиться было бы.
– Ладно-ладно, Игнат, не усугубляй, – похлопал Басманов капитана по плечу. – Не каждая пуля в лоб, – сказал эту присказку адмирала Нахимова, и тут же поморщился. Нахимова как раз и убило именно в лоб. Нагадал…
Через позицию Оноли кавалькада Басманова и Девета проследовала спокойно. Михаил заранее сообщил поручику о своем рейде, и тот замаскировал взвод так, что даже глазастые буры ничего необычного не заметили. А если бы заметили, Валерьян получил бы хорошую взбучку.
Он спросил у штаб-ротмистра бывшего Сумского гусарского полка Барабашова, ехавшего с ним стремя в стремя, видит ли он что-нибудь.
– Как же, Михаил Федорович. Из одного котелка кашу хлебали. Так бы не заметил, а если смотреть с нашей точки зрения, как бы я на месте Валерьяна распорядился – все как на ладони. Подтверждение требуется?
Однажды уже практически умерший[11] ротмистр был именно по-гусарски весел и беспечен, и при этом умен.
Почти не меняя позы в седле, он назвал Басманову все опорные пункты, где могли находиться (и действительно находились) рейнджеры Оноли.
– Место, господин полковник, выбрано просто замечательно. Я бы тоже здесь держался против черта, против дьявола, пока патронов хватит. Только вот, знаете, насчет отхода, если придется, не до конца продумано. Вот здесь я бы поставил в три линии минное заграждение типа «лягушка». Помните, нам показывали? Против двадцатипудовых, причем безмозглых монстров – в самый раз.
Басманов, разумеется, помнил. Хорошие мины. Срабатывают как часы, выстреливая на двухметровую высоту килограммовый стакан из термита, наполненный сотней убойных элементов, разбрасываемых в радиусе двухсот метров разрывным зарядом. Да и сами термитные