одолеть и он способен выиграть любую битву. Поэтому все были осторожны, сталкиваясь с ним по работе, старались не провоцировать его. Это же касалось и женщин: ни одна из них не могла переиграть Дэвида Марстона. Даже Аманда, забывшая на время о том, с каким человеком живет, и попытавшаяся перетянуть одеяло на себя, поняла, что проиграла. Никто и ничто не могли изменить его принципов и убеждений.
Дэвид подумал о светловолосой женщине, которая через месяц должна вернуться в его жизнь, и поймал себя на мысли, что не помнит цвета ее глаз. Он усмехнулся своей забывчивости и принялся лихорадочно копаться в памяти. Наконец, сдался, потянулся к столу, где в нижнем ящике хранил их общее фото. Он никогда не держал рамок с фотографиями на столе. Эти застывшие картинки раздражали его навязчивым напоминанием о прошлом. Дэвид посмотрел на улыбающееся лицо своей подруги. Когда же была сделана эта фотография? Ах да. В день их какой-то там годовщины. Аманда всегда была привязана к датам, чем смешила Дэвида. Он считал, что ни одна цифра не может быть сильнее чувств, но Аманде ничего невозможно было доказать. Она обижалась, если он забывал, когда впервые поцеловал ее, и не дарил в этот день цветы. У него начисто стерся из памяти момент их знакомства, зато он хорошо помнил, какой формы были ее коленки и как она стонет в койке.
Дэвид пристально вгляделся в застывшее в лучистой улыбке лицо Аманды. У нее зеленые глаза. Черт! Как можно не помнить цвет глаз у девушки, с которой прожил почти три года? Хотя за время отсутствия Аманды в его жизни и постели перебывало столько женщин, что можно было забыть не только цвет глаз любимой, но и не вспомнить, как она выглядит. Любимой? Нет, не любимой, а удобной. Девушка из хорошей семьи, красивая, образованная, не особенно требовательная – она полностью его устраивала. С Амандой было легко и просто, не считая тех моментов, когда в ней просыпалась тяга к материнству. Родители считали их хорошей парой и надеялись на скорый союз. Но Дэвид обманул их ожидания. Похоже, старикам не придется нянчить внуков, о которых они втайне мечтали. Никаких детей.
Дэвид взял телефон и набрал номер своего единственного друга. На звонок никто не ответил. Дэвид посмотрел на часы. Восемь утра. Конечно же, в это время Эдди еще спит, восстанавливаясь после какой-нибудь загульной субботней вечеринки.
– Харрис, – наконец раздался в трубке сонный голос.
– Предлагаю позавтракать где-нибудь в Сохо, – без всяких приветствий и пожеланий доброго утра сказал Дэвид.
– Где-нибудь в Сохо? – голос стал намного бодрее. – А, может, где-нибудь в Копенгагене? Говори конкретнее.
Дэвид назвал кафе.
– Встречное предложение. Иди ты на хрен, Дэвид! Сейчас еще ночь. Какой завтрак? Давай пообедаем или того лучше поужинаем. Согласен даже заплатить, лишь бы ты сейчас же положил трубку.
– Возражения отклоняются. Уже восемь утра. Солнечно и тепло.
– Тоже мне, метео ТВ...
– Выгоняй красотку, которая дышит тебе в