пьяный, злой... Черт! Начал гладить меня по спине. Наутро я выпила упаковку снотворного. А знаешь, ты права. В тот момент я действительно не думала о дочерях. У меня все перевернулось в душе от отвращения к нему и себе. Я ничего не хотела, кроме смерти.
Мадлен слушала, не перебивая, лишь иногда дотрагивалась до руки Ольги, когда голос той начинал особенно сильно дрожать.
– Вернешься к нему? – спросила она.
Ольга отрицательно покачала головой.
– Нет, никогда. Он бил меня. А после того, что произошло...
– Вот сука! – воскликнула Мадлен. – Еще и бил к тому же. Господи, чего я возмущаюсь? Ольга, посмотри на меня. Думаешь, меня поезд переехал? – хохотнула она. – Это было бы гораздо лучше! Мой любовник напился и избил меня. Бил так жестоко, что я умоляла Господа, чтобы он поторопился со своим решением: оставлять меня в живых или нет.
– Он тебя приревновал к кому-то, потому избил? Боже, что я спрашиваю?
– Все нормально. Сначала он заставил меня надеть черный парик и изображать одну даму. Потом ему не понравились мои актерские способности, он дал мне пощечину, я ему ответила... вот так все и произошло. В школе я была грозой всех мальчишек, а сейчас меня отлупили, как девчонку. Хотя я справилась бы, если бы Марвин был немного поменьше, но этот рыжий бык такой сильный. Что с тобой?
При имени Марвин Ольгу передернуло. Она внезапно подумала, что человек, о котором говорит Мадлен, и друг ее мужа одно и то же лицо. Нет, быть не может! «Но ведь она назвала его рыжим. Марвин тоже рыжий». Сердце бешено застучало.
– Мадлен, как зовут твоего любовника?
Мадлен испытующе посмотрела на Ольгу и медленно проговорила:
– Марвин Роуз.
– О, боже!
Ольга закрыла лицо руками, ее всю трясло в приступе отвращения. Затем вскочила с кровати и выбежала в ванную. Там она долго ополаскивала лицо холодной водой.
– Ты знаешь Марвина? – послышался за спиной голос.
– Знаю. – Ольга вытерла лицо полотенцем и повернулась к Мадлен.
Та в напряжении стояла на пороге, не зная, что сказать. Маленькая, тоненькая, с разбитым лицом и испуганными глазами – она производила впечатление растерявшегося и обиженного ребенка. Отчаянно захотелось схватить ее за острые плечики и прижать к себе.
– Я знакома с Марвином. – Ольга протянула руку и поправила волосы Мадлен. – Не бойся, я никому не скажу о том, что он с тобой сделал.
– Расслабься! Все и так знают, что Марвин – садист.
Мадлен горько усмехнулась и поправила повязку, которая съехала на лоб. Затем, разозлившись, сорвала бинт. Ольга вздрогнула и приготовилась увидеть зашитую рану, но лоб и часть брови были заклеены пластырем. Девушка легонько дотронулась пальцами до брови и криво улыбнулась.
– Актерская карьера закончилась. С таким ужасом на лице мне разрешат участвовать лишь в театральных постановках где-нибудь на кладбище.
– А кто шил? – спросила Ольга.
– Уэбстер.
Ольга с облегчением вздохнула.
– Тогда успокойся. Джулиан Уэбстер – лучший пластический хирург в Британии. Посмотришь,