что и его самого тянет присоединиться к графу в таком вот не… самом аппетитном деянии, – это что же он там такого обнаружил.. неприятного? Или ужасного?
Граф, между тем, несколько оправился, и зашагал к основному куполу уже вполне твердо. А вот юный боярин напрягся. Здесь, в мире Одаренных, он пока не слышал, и не читал о противодействии бактериалогическому или химическому оружию. Разве что про проклятия знал; и то только со слов Анфисы Никаноровны. Теперь же совсем не горел желанием «познакомиться» с чем-то смертельно опасным. В тот момент, когда два купола соприкоснутся, а потом и сольются воедино. Он уже готов был наложить поверх того купола, внутри которого находился в компании с благородными, и не очень людьми, свой; очищающий, состоящий из мириадов электрических икр. Только вот как переживет их воздействие граф Бочкарев?
Раньше него предпринял предупредительные меры митрополит. Ухватившись левой рукой за крест на груди, он забормотал что-то неразличимое, и направил другую руку вперед – навстречу медленно подступавшему к куполу Бочкареву. Что именно, какая благодать, или Сила, истекала сейчас из ладони священника? Боярину Шубину было неведомо – не одарила природа, или высшие силы его таким Даром. Но вот изменения в Силе Воздуха теперь ему были подвластны. Пусть даже трансформированного чужой Силой. Потому он и почувствовал, или понял, что купол, в котором они находились, изменился; причем кардинально. Что в него вплелась другая Сила, сквозь которую ничто чуждое Жизни прорваться не могло.
– А может, это она и есть, чистая Сила Жизни! В первозданном, так сказать, ее виде, – думал боярин, лихорадочно пытаясь запомнить свои ощущения, которыми щедро делился купол, – кажется, что-то получается. Эх, напроситься, что ли, к батюшке на пару уроков? Сила то такая, благодаря Анфисе, у меня есть. Ага, тут напросишься… А впрочем, может, свой батюшка, Иоанн, чем-то подобным владеет? Вот сегодня же… нет, уже завтра и поговорю с ним.
Граф Бочкарев преодолел обновленный купол, чуть вздернув брови, и улыбнувшись митрополиту. Остановился напротив князя, глубоко вздохнув, и поклонившись.
– Ну, что там, Николай Фомич?
Теперь в голосе князя Столетова любопытство и нетерпение превалировало над… нетерпением же, но совсем другого рода. Князь явно желал оказаться подальше отсюда, но только после того, как утолит свое любопытство.
– Ну, и убедиться, что этот крошечный филиал ада на земле ликвидирован. Полностью и окончательно. Вот уверен почему-то, что не хочет князюшка огласки. А вот почему тут не присутствует майор Никитин? Или… ему тоже достанется, если узнают там, наверху, что проморгал такое безобразие на подотчетной земле?
– Там… там сущий ад, Александр Сергеевич, – после некоторой заминки ответил граф, – настоящий! Мертвые тела, части тел. Все в крови. А еще…
– Говори же! – словно молотом пристукнул графа по темечку голосом князь.
– Ритуал там творился,