и сферы оказались бы независимыми друг от друга, обеспечив тем самым полную изоляцию того, что внутри.
– Похоже на ловушку, – сказал Химмельман.
– Ловушку? Нет, мы больше опасаемся взрыва, аннигиляции или подобного…
– Больше, чем чего? – Химмельман повернулся и уставился Максвеллу в глаза.
– Это всего лишь предосторожность, Мэт, – Рэй успокаивающе похлопал доктора по плечу, и тот отвернулся.
Только теперь Максвелл понял, что сидел какое-то время под взглядом Химмельмана совершенно оцепенев. Он потряс головой, размял окаменевшие мышцы шеи.
– А вы знаете, – думая о чём-то, проговорил Химмельман, то ли к одному Максвеллу обращаясь, то ли к обоим своим попутчикам сразу, – в древнем Китае существовала связанная с «дьявольскими шарами» легенда. Один мастер, раб своего господина, дабы выкупить себя из неволи и обрести свободу, решил воспользоваться помощью демона, который и научил его, как создать немыслимый шедевр – шар-загадку. Однако господин не захотел отпускать столь ценного умельца… Хм-м… В итоге мастер был убит, так и не получив свободы. Более того, его душа оказалась заточена в собственном изделии.
– Ну… – не зная, чем ответить на этот пассаж, Максвелл пожал плечами, – мы не в древнем Китае, слава богу…
– Так что же внутри? – запоздало поинтересовался доктор Химмельман.
– Машина, – ответил Рэй. – Которая доставит того, кто будет находиться в зоне переноса, прямиком к Создателю и обратно.
– На самом деле всё несколько сложнее, – не смог удержаться от комментария Максвелл. – Происходит не столько перенос, сколько конвертация…
– Вот так вот просто – «машина»? – не стал вникать в детали Химмельман.
– Секретность, Мэт. – ответил Рэй. – Мы ничего из принципиально значимых вещей не называем своими именами. Табу. Прямо как в языческие времена, – Рэй хохотнул, – только причина иная.
– И как же… э-э… и как же это всё работает?
– Максвелл расскажет тебе. Я вижу, ему невтерпёж, – Рэй повернулся к сидевшему позади Максвеллу и кивнул ему с усмешкой. – Это его детище.
– Мои маленькие демоны только входят в жизнь, делают первые шаги, – с ответной, несколько натянутой, улыбкой произнёс Максвелл.
– Демоны? – удивился Химмельман.
– У Максвелла сын, скоро год, – пояснил Рэй. – И мы не всегда понимаем, когда Макс говорит о машине, а когда о Дэймоне – это имя сына. Он обожает обоих.
– А сколько сейчас Альберту? – спросил Химмельман у Рэя.
– Скоро десять, представь себе! Ты увидишь его и Мэй, если задержишься на пару недель: я обещал показать им здешние горы и океан – это гораздо круче забитых туристами субтропических пляжей, куда они так рвутся каждый год.
Химмельман широко улыбнулся.
– Я бы дождался, дружище, но что мне делать здесь целых две недели? Так что там с… – обратился он уже к Максвеллу.
– Сейчас не слишком удобно, – позволил себе маленькую месть за уязвлённое самолюбие Максвелл. –