этого можно было ждать чего-нибудь еще? Но, оставшись наедине со своей совестью, Эвелин честно отвечала себе, что ей не приходило в голову, что Макмиллан мог затевать нечто большее, чем простой разговор. А потом было уже поздно.
Когда он похлопал ладонью по дивану рядом с собой, она заартачилась. Эвелин слыхала о таких вещах, как же иначе! Кастинг через постель. Все знали кого-нибудь, кто через такое проходил. Но это, уговаривала она себя, совсем другой сценарий, и упорно отказывалась пододвигаться к Рори: нет, она не из таких актрис! Она получит роль в силу своих достоинств, иначе она ей не нужна.
Он уважительно отнесся к ее сопротивлению, улыбался, как будто признавал обоснованность ее упорства, она была даже довольна собой. Эвелин показала ему, что серьезно относится к своей карьере и не намерена ничего добиваться через постель. Он ее понимал, более того, проникся к ней уважением.
Потом он завел разговор о своей работе, о знакомых знаменитостях, о своих связях в Голливуде, которыми он не прочь поделиться с ней. От всего этого у Эвелин пошла кругом голова – впрочем, это мог быть и эффект виски. Когда он в третий раз наполнил ее стакан, она уже потеряла им счет. Эвелин старалась пить маленькими глоточками, но это было невозможно при таком натиске Рори.
Когда снаружи совсем стемнело, он встал и выключил верхний свет.
– Зачем он нам? – сказал он. – Так куда приятнее, вы не находите?
После этого Рори уселся с ней рядом. Эвелин попыталась отодвинуться, но при этом ей не хотелось вести себя грубо. Она свела колени и попыталась стать совсем маленькой. Но он положил свою огромную ухоженную лапищу на ее бедро и стал поглаживать его большим пальцем через ткань юбки. Край юбки немного задрался, и она пыталась его одернуть. Эвелин не была недотрогой, просто совершенно всего этого не хотела. Она надеялась, что Рори правильно расшифрует ее сигналы, но они, видимо, совсем не соответствовали его намерениям, потому что он их игнорировал.
К моменту, когда он навалился на нее и стал целовать в губы, она уже знала, что будет дальше, и успела прикинуть варианты. Их было всего два: позволить событиям развиваться так, как он хочет, или отвергнуть его и уйти. Но в голове возникли все ее мечты, завораживающе досягаемая роль, квартплата, деньги на которую негде было наскрести, невыносимая перспектива ползти с поджатым хвостом к Джоан. Стало ясно, что остается один-единственный вариант.
Поэтому она зажмурилась и позволила ему ее целовать. Рори уже ласкал ей шею, грудь, расстегивал одну за другой пуговицы на ее блузке. Эвелин решила не бояться: пусть это будет просто секс. Секс у нее уже бывал, она знала, что делать, и была готова через это пройти, раз ему этого хочется и иначе роли ей не видать. Невелика жертва, думала она, пока он задирал ей юбку и стягивал с нее колготки – сначала до колен, потом до лодыжек.
Эвелин разыгрывала удовольствие – недаром же она актриса. Заставить себя что-то говорить она не могла, просто издавала звуки, предполагавшие наслаждение, в надежде приблизить кульминацию. Когда он в нее