взять, что есть под рукой, и лупить его, хоть до посинения, если выведет. Он только смеялся, пытаясь избежать ее ударов. Но вот когда батя был выпивши… Ей бы ничего такого даже в голову не пришло. Она точно знала, какая будет ответка.
– Да что? Валь, я говорю, мол, драка это плохо, сын. Надо все решать словами, по понятиям. На то они и есть, понятия. Ежли прав, так за свое всегда стой. – Отец с умным видом кивнул матери, а потом повернулся ко мне и подмигнул.
Плохо, как же. Он аж светился от удовольствия. Мне кажется, его не особо там волнует голова, не голова. Хоть по кускам бы собирали сына. Не важно, сколько раз и куда прилетело мне. Главное – кому я морду разбил. Отец года, ешкин кот.
– Угу. Так и подумала. – Мать явно ему не поверила. – Сынок, покушать, может? Лапша свежая. Только приготовила. Курочка есть. Давай белого мяска тебе положу?
– Да не. Спасибо. – Чувствовал себя… Сам не пойму, как чувствовал. Надежда, будто я сейчас моргну в очередной раз, и все исчезнет, и дом, и родители, таяла с каждой минутой.
– Ну, ты ложись, ложись. Тебе покой нужен. – Мать подбежала, оттолкнула батю, поправила мне зачем-то волосы, а потом очень неожиданно всхлипнула. – Славик, ну, как же так… Разве ж можно…
– Престань! Развела тут… После смерти отдохнёт. – Хохотнул отец.
Меня аж передёрнуло. Специально, что ли? То про лапшу, то про смерть. Прям одно к одному намёки.
– Ты давай, иди вон, делом займись. Надо мясо разделать. Николай, который на рынке торгует, привез половину поросёнка. Разберёшь, я заморожу. Как раз, и на «первое», и на «второе» будет. – Мать повернулась к бате и тон ее сразу изменился на серьезно-деловой.
– Что за Николай?
Отец моментально сделал «стойку». Ну, да. Он ревнивый. Главное, сам мог пропасть на неделю, если не больше. Уйти с друзьями на рыбалку, а появиться через дней десять. Естественно, без рыбы. Какая там, на хрен, рыба. А за матерью следил, будто настоящий параноик.
Уж кому бы говорить. Помню, вернулся однажды, а на нем трусов нет. Просто человек оставил где-то трусы. Стал переодеваться, мать, естественно, заметила. Нормально? Нет, ну гуляешь, ок. Палиться-то зачем так? Всякое бывает. А батя даже не считал нужным скрывать.
– Ой, не начинай… – Мать раздражённо зыркнула в его сторону, а затем подтолкнула меня к кровати. – Ложись сынок. Ложись.
Я послушно плюхнулся на задницу. Если честно, стоять было тяжко. Ноги подкашивались. Только в этот раз не из-за физического состояния. Наоборот. Тут все, на удивление, отлично. Наверное, и правда голова у Беловых дубовая. Но вот морально мне стало очень нехорошо. Я вдруг отчётливо понял, ни хрена это не сон. И не бред. И с ума я не сошел. Не знаю, откуда пришло понимание. Оно было четким, однозначно правильным.
Все, что вокруг – вполне реально. Это по-настоящему. Не знаю, как вообще возможно, но … Я – Славик. И год сейчас 1986. И ни черта оно, вот это все, походу, не закончится. Значит, шайба долетела. Так выходит? Я… умер? Ирония судьбы какая-то. Начал заниматься хоккеем в сознательном возрасте, назло