поверить нам на слово, – пожал плечами Павел. – Ведь если он не примет эту информацию, его память останется девственно чиста, а мозг так устроен, что не терпит пустот. Психологически проще поверить в любую легенду, чем продолжать жить, не зная, кто ты такой.
– Хм… – удивленно хмыкнул профессор, не ожидавший от юного ассистента подобных аргументов. – Ну хорошо. Допустим, он поверит – и что дальше? Как мы его заставим дойти до заказчика и слушаться его? Выполнять задания, вступать в схватку, уничтожать врагов?
– Ну, я вот как думаю, – немного помолчав, заговорил ассистент. – Смотрите, он и так боец, у него в крови война, правильно? И остаточная память и разум живы, понимаете, к чему я?
Лицо профессора просветлело. Он подскочил и сел на кушетку рядом с учеником, хлопнул рукой по накрахмаленной белой ткани халата.
– А ведь точно! Да ты не просто богат фантазией, а подаешь большие надежды, мой мальчик. Эх, старею… Остаточная память! Конечно! Основная исчезла вместе с удалением доли мозга, но привычные из года в год дела и военные навыки на уровне инстинктов не убьешь даже лоботомией. А мы ему подскажем, откуда это. Браво, Паша! Как всегда – все гениальное просто: мы скажем, что вылечили его и теперь отпускаем назад, в привычную ему среду, на службу Родине, и он продолжит заниматься тем, чем занимался и до своего ранения, – выполнением особо секретных спецзаданий. А теперь-то он вообще – благодаря счастливой аномалии – универсальный солдат со сверхвозможностями, способный горы свернуть ради родной страны!
Речицкий был вдохновлен, идея Павла нравилась ему все больше.
– Главное сейчас – выйти с ним на контакт и внушить ему то, что нам нужно. – Речицкий встал и вернулся в свое кресло, но вдруг нахмурился. – А вдруг он попросит незамедлительно вернуть ему прежний вид?
– Придется уверить, что побочный эффект необратим, – пожал плечами ассистент. – Живут же люди без рук, без ног, а тут всего лишь кожа задубела. Зато способности уникальные получил… пережить можно…
– Ну, в принципе, ты, прав. И, думаю, эта версия может сработать. Почему бы и нет? Сегодня же мы с тобой заглянем к нашему подопытному. Надо будет распорядиться, чтобы его переместили в седьмой бокс – не беседовать же с ним среди всех этих обломков? С другой стороны – пусть разгромленная лаборатория послужит немым укором необдуманным действиям бойца. Как думаешь, угрызений совести достаточно для того, чтобы он нас выслушал? Эх, с психологом бы каким-нибудь проконсультироваться!.. А пока я отлучусь, съезжу до Периметра: заказчик звонил, хочет видеть лично. С учетом обстоятельств – весьма несвоевременно. Но не оповещать же его о прецеденте?
Ученый знаком дал понять, что разговор окончен. Когда ученик покинул кабинет, он встал из-за стола, снял халат и повесил его на спинку кресла. Затем облачился в висевший напротив в стенной нише комбинезон ССП-99М, а из другой, более мелкой ниши, расположенной рядом, достал пистолет Стечкина. Подумал и убрал пульт в личный