улыбку, соизмеримую со своей гигантской „бабочкой“.
Привередливый клиент недовольно поморщился и перевел:
– „Джонни Уокер“. Двойной.
– Рэд, блэк, блю – лейбл? – Перечень прозвучал как пулеметная очередь.
– Блю.
– Со льдом?
– Да. И три салата.
Официант исчез выполнять задание.
– М-да… – промычал Веригин, вдавливая окурок в пепельницу. – Выпендрежу в тебе, Валентин, прибавилось. Солидным стал, вальяжным, будто лорд, пэр или эсквайр какой.
– Вовсе нет, Макс. Я вполне обычный житель столицы.
– Это я уже слышал… – И Веригин заскользил безразличным взглядом по капотам „мерседесов“, БМВ, „ауди“ и „опелей“, в команде которых любимых чад тольяттинского завода казалось неказистым и бесперспективным полузащитником из клуба „Лада“, принятым по нелепой случайности в сборную ФРГ по футболу. – Не стоянка, а выставка продукции ведущих концернов автомобилестроения Германии. Крутизна! А тебе, Валь, разве слабо купить приличную тачку?
– „Девятка“ меня вполне удовлетворяет.
– Или зеленая краска кончилась для штамповки баксов?
– Не хочу светиться, – напомнил одноклассник.
– Давайте сменим тему, – устало попросила Марина. – Мы пришли сюда отдыхать.
– Ив самом деле! – воскликнул Решетников. – Прочь заботы!
Официант принес заказ, ловко и сноровисто расставил тарелки, вилки, бутылки, бокалы и молча испарился.
Решетников торжественно заговорил:
– Друзья! Я хочу выпить эту янтарную влагу…
При слове „янтарную“ Веригин нахмурился и принялся ковырять вилкой салат с таким профессионализмом, что привлек внимание сидящих вместе с ним за одним столом.
– …за удачу! Пусть она сопутствует нам во всем! И пусть эта старшая сестра Везения… Макс! Послушай меня и прекрати метать стожки на тарелки! Ты не на сельхозработах! Так вот, пусть Удача, дочь Расчета и Мудрости, старшая сестра Везения и наперсница Таланта, своими крылами ангела-хранителя осеняет наш путь! И еще! – Валентин предотвратил свободной рукой попытку школьного товарища утолить жажду пивом. – Будь я художник, я бы нарисовал портрет очаровательной Мариночки и назвал бы его „Аллегория Удачи“. Марина, вы воплощение удачи! За вас!
– Можно и на „ты“. – Марина слегка зарделась.
– Охотно соглашусь!
– Только без брудершафта! – Она предостерегающе выставила перед собой точеную ладонь. – Не признаю.
– Ради Бога! У советских собственная гордость.
А поцеловать Марину Валентин был не прочь. Эта блондинка, с короткой эффектной стрижкой, с лицом и фигурой фотомодели, определенно разжигала в нем страсть. Но то, что она являлась подругой Максима, удерживало его в рамках обычного светского флирта.
– Марин, тебе никто не говорил, что ты похожа немного на Клаудиа Шиффер? – после нескольких глотков задал льстивый вопрос Решетников.
– Нет.
– В самом деле? Возможно, все дело в прическе.