15 марта комиссия уездного исполкома в сопровождении милиции прибыла в храм на Соборной площади. Там уже была толпа. Начались стычки. На колокольне стали бить в набат. Вызвали полуроту красноармейцев 146-го пехотного полка и два автомобиля с пулемётами. Раздались выстрелы, пролилась кровь, погибли люди. В этот же вечер верующие из этого собора привезли в исполком 3,5 пуда серебра и ценностей. Но комиссия не удовлетворилась этим, и из собора было изъято ещё 10 пудов серебра и большое количество золота, драгоценных камней.
Чекисты, конечно, сообщали, что выступление верующих было организовано «черносотенным духовенством». Хотя очевидно (так было и во многих других местах), что возмущение, протест мирян были спонтанными, стихийными и характеризовали отношение простых людей к грубому акту поругания святынь.
Ленин пришёл в сильное возбуждение. Обычно он умел держать себя в руках. Теперь же он, по имеющимся данным, метал громы и молнии, но затем успокоился. Он понял, что получил великолепный повод покончить одним ударом с этой «камарильей». (…)
Обращение Тихона Ленин воспринял как вызов властям. Хотя вождь и не был в юности прилежным учеником по закону божию, но хорошо помнил заповедь из «Нового завета» о том, что «начальники суть Божьи слуги: повинуйтесь им». Хотя сам Ульянов никогда не следовал колларию из Священного писания, тем не менее полагал, что для духовенства это непреложный закон. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены».
Ленин в это время находился в одном из своих многочисленных отпусков в селе Корзинкино, что близ Троице-Лыкова Московской губернии. Выезд его был, если так можно сказать, «антицерковным», антирелигиозным. Здесь он написал программную статью для журнала «Под знаменем марксизма», которую озаглавил «О значении воинствующего материализма». Крупская вспоминала, что во время прогулок в Корзинкине Ленин много говорил на антирелигиозные темы. Ленин был как бы весь «заряжен» против церкви.
Содержание письма, конечно, партийной историографией было сокрыто от всех, в том числе и от правоверных ленинцев. В «Биографической хронике» ему уделено неполных пять строк о том, что Ленин «считает необходимым решительно провести в жизнь декрет ВЦИК от 23 февраля 1922 года об изъятии церковных ценностей…». И всё. А в так называемом «Полном собрании сочинений» шесть страниц письма уложили в шесть более откровенных строк в приложении: «Ленин в письме членам Политбюро ЦК РКП(б) пишет о необходимости решительно подавить сопротивление духовенства проведению в жизнь декрета ВЦИК от 23 февраля 1922 года…»
Умышленное сокрытие правды есть тоже ложь, зло универсальное… Но для «Полного собрания сочинений» вождя это дело обычное: умолчание, купюры, вынесение в приложения, которые читают только специалисты.
Ленин редко писал в последнее время такие обстоятельные, продуманные письма, всё больше записочки, писульки своим коллегам, которые порой требовали настоящей