вернулся к столу, налил себе полкружки вина, опустошил ее и только тогда ответил:
– В общем-то, догадываюсь.
– Если это ваш знакомый, то сразу же должны предупредить, что не собираемся казнить его по законам военного времени.
– Это важно.
– Но потребуем от него помощи.
– Помочь Франции – истинно так, истинно, – добавил Сирко. До сих пор он пытался не вмешиваться в разговор, зная, что князю Гяуру общаться с французами значительно легче.
– Я постараюсь убедить его в этом, – натужно произнес Шкипер, сдавливая пальцами свою гортань. Даже вино причиняло ему боль.
– Послушайте, – вдруг холодно вскипел полковник д’Орден, обращаясь к Сирко и Гяуру. – Вы здесь рассуждаете так, словно уже выработали какой-то план, согласно которому способны противостоять испанским рейдерам. Но если действительно выработали, то, может быть, посвятите в него и нас с лейтенантом? А то мы начинаем чувствовать себя лишними.
– Справедливое требование, – взглянул Гяур на Сирко.
– Вот вы и посвятите полковника д’Ордена и этого лейтенанта в наш план, – молвил Сирко. – Мой французский совершенен, но не настолько…
Гяур улыбнулся. О том французском языке, на котором пытался общаться Сирко, среди казаков, как, впрочем, и среди близких к ним французов, уже начинали слагать легенды. В общем-то, он усвоил многие слова, фразы и довольно сносно мог изъясняться на любые темы. Однако часто забывал, что беседует с французами, и иногда ему казалось: достаточно к украинскому слову добавить предлог «ля», и язык, на котором он говорит, покажется всем французским. Поэтому «французский от Сирко» – под хохот казаков и в их легендах на франко-украинский лад – выглядел приблизительно так: «ля вино», «ля Сирко», «ля кобыла», «а ля ничего себе мадемуазель!..».
– Так вот, господа, – опустил два огромных кулака на стол князь Гяур. – Испанцы рейдируют вдоль побережья, терзая нашу оборону да изматывая солдат, которые вынуждены гоняться за ними, пытаясь успеть повсюду, где только идальго придет в голову высадить свой десант; а главное – отвлекая значительные силы французских войск и казаков от Дюнкерка.
– Я тоже так полагаю, на паруса глядя, – натужно просипел Шкипер, судорожно хватаясь за горло.
– Понятно, что дальше воевать таким образом невозможно. Поэтому мы решили напасть на эскадру и если не уничтожить ее, то, по крайней мере, на какое-то время вывести из строя.
– Прекрасная мысль. Но в том-то и дело, что у нас нет кораблей, – устало развел руками д’Орден. – Я уже говорил об этом. Здесь, у берегов Фландрии, пока что господствуют испанцы, только испанцы. На море у нас нет сил, способных противостоять им.
– Очевидно, господа поляки решили атаковать рейдеры силами своих эскадронов, – попытался шутить командир форта, поддерживая локоть раненой руки. – Мы просто не поняли их замысла.
– На флоте, господа, принято выслушивать каждого, сколь бы странными ни казались его предложения, – проворчал