села.
– Только ей сделаешь лучше, – снова посмотрев на парня продолжил Аркадий. – Сейчас не те времена. Насильно никого не выдают!
– Это мать её…
– Даже если так, – перебив его ответил мужчина. – Если бы сама не захотела, не согласилась бы. Ты же ей предлагал с тобой к отцу уехать, а она согласилась? Нет! Да, мать виновата… Виновата, что вырастила такую! Она ей пообещала денег всех лишить, вот она и… – Аркадий, вздохнув, отпустил Лёню. – Тот же Саня, что он в семье решает? Там всем Людка заправляет, а он тряпка! Ты пойми! – он снова взял его за плечи. – Ну, пойдёшь ты к ней! Ну, устроишь разборки! Ему морду бить пойдёшь?! Ну, ладно, пойдёшь, сделаешь дело… И что?.. Людка же только этого и ждёт. Вмиг вызовет кого надо, а там, думаешь, разбираться будут? Она же тебя посадит. Да ещё и сам себя обмараешь. Она же только и будет долбить всем и каждому, что, мол, от такого бандита дочь уберегла. Ты о матери подумал? Это у отца вас трое, а у матери ты один единственный! Да и Анька руки потирать будет. Считай, дорогу сам освободишь…
…Снова подойдя к уже знакомому дому, Леонид прислушался. Где-то недалеко время от времени раздавались раскаты грома. За забором раздался хриплый женский голос.
– Дай мне просто отдохнуть! Чего ты ко мне пристала?! Устала, полежи! Я-то тут причём?!
– Ты же дочь мне всё-таки, помогла бы.
– Я не для этого приехала. И вообще, я не понимаю, нафига тебе этот сад-огород?
– А куда я тогда денусь? Ты же меня к себе не заберёшь, да и куда?.. У тебя каждый месяц новый дом… Кто приголубит, к тому и бежишь.
– Мать, отстань! – недовольно крикнула женщина. – Ты в сад шла? Так и иди уже!
Леонид тихо вошёл в раскрытую калитку, посмотрев на сидевшую у крыльца молодую женщину. Вытянув худые ноги и опустив руку с зажжённой сигаретой, она устала прислонилась к стене. Услышав шаги, женщина открыла глаза, удивлённо посмотрев на него.
– Ты? – окинув его взглядом, она бросила сигарету, затушив её носком босоножка. – Так, балуюсь иногда, – с какой-то виноватой улыбкой сказала Аня.
– Ты же вроде о здоровье пеклась? Что же так переменилась? – не сводя с неё глаз, с холодом спросил Леонид.
– Кому оно нужно-то? – вздохнув, она опустила голову. – Что ты здесь делаешь?
– Так, проездом. К матери приехал.
– Она же вроде в городе?
– Но здесь-то родные мне места. Так, посмотреть хотел, что изменилось.
– Посмотрел? Изменилась? – с раздражением спросила женщина. – Ты ведь за этим приехал? А ты всё тот же, – она снова окинула его взглядом. – Даже лучше, чем был. А я изменилась, правда? Наслышан уже обо мне? – Аня усмехнулась. – Видишь, какая стала.
– Ты сама себя такой сделала. Сама себе судьбу выбрала.
– Обижаешься, что с тобой не уехала? А у меня был выбор?
– Был! Только ты раньше, чем я предложил, его уже сделала, а я верил.
– Я тебя всегда любила.
– Любила? – Леонид усмехнулся. – Нет… Это я любил… Люба любила, а ты любила только себя и деньги.