ноги.
– И что мы будем с ним делать? – Тугуев посмотрел на Шамова, – Ник, чего отмалчиваешься? Ты же у нас спец по контактам. Давай, давай, подключайся!
Шамов был ещё сравнительно молодым мужчиной, но довольно полноватым для профессии косморазведчика. Правда, свой лишний вес он набрал уже во время полёта. Кто-то от перегрузок и стрессов аппетит теряет, а Ник, наоборот, стал настоящим обжорой. За столом он вполне заменял двух едоков. За такое безмерное чревоугодие ему, особенно от Мигова доставалось больше всех. Да и его фамилия просто располагала к шуточкам. Мар часто перед обедом или ужином широким жестом приглашал на виду у всех Ника к столу одним и тем же возгласом:
– Шамов, пойдём шамать!
Ник давно не обращал внимания на шутки друга в свой адрес. В конце концов, это была всего лишь игра слов. Да и вообще, человеком он был добродушным и не злобливым. Вот и сейчас, присев на корточки рядом с Арчиным, он протянул руку с зажатым в ладони батончиком с витаминным эклером, с которого предварительно сдёрнул половину упаковки. Теперь все три глаза туземца смешно скосились на этот странный предмет, а перепонка носа затрепетала, улавливая запах необычной пищи. Лили собирали в лесу, сушили и ели сырые или слегка обваренные душистые корешки, но всё-таки чаще предпочитали есть мясо яртов или на худой конец земляных шешей. То, что протягивал ему полный чужак, не было мясом, но имело запах пищи. Чужак настаивал, суя ему батончик чуть ли не в рот. И Тоо открыл рот. Но не для того, чтобы вцепиться зубами в протягиваемый ему кусок. Он глухо зарычал, и Шамов инстинктивно отдёрнул руку.
Эрц понял, что этим существам тоже присущ страх. По лицу старика пробежала пренебрежительная ухмылка. Он вдруг требовательно протянул к Шамову руку и тому ничего не оставалось, как отдать батончик пленнику. При этом Ник изобразил на лице самую радостную улыбку, на которую был способен. Но реакция пленника на эту улыбку была странной. Тоо увидел зубы во рту чужака. Такие крупные зубы способны перекусить не только палец лили, но и древко пики. Зажав батончик в руке, он отступил на шаг назад и упёрся спиной в натянутую сеть. Осторожно лизнув подарок длинным узким языком, старик почмокал губами, ощущая послевкусие, и вдруг разом запихнул весь батончик в рот, словно опасаясь, что его могут отобрать.
Шамов тем временем принёс свой ранец и выудил оттуда переносное переговорное устройство.
– Алик, пора нашего молчуна на свежий воздух вывести в, так сказать, естественную среду обитания. Будем азбуку общения набивать.
В тени, создаваемой челноком, Арчин, Пирр и Мигов образовали замкнутый треугольник, в центре которого Шамов и Тугуев попытались «разговорить» пленника.
Ник легонько ударил себя в грудь:
– Ник!
Потом ткнул пальцем в грудь Тугуева:
– Алик!
Затем поочерёдно показал на парней за их спинами:
– Ром! Мар! Эд!
После чего высокому Шамову пришлось изрядно нагнуться перед