Девчонка говорила настолько искренне, настолько правдоподобно недоумевала из-за его слов, что можно было подумать, он ошибся…
Да нет! Слишком много совпадений! Он сложил руки на груди и принялся буравить её взглядом.
– Зачем подстриглись? – спросил он.
Она начала глубоко дышать. Щёки покрыл возмущённый румянец.
– Вас это не касается, доктор Сезар! – в её глазах заблестели слёзы. – Я, может быть, простая лаборантка, но имею право распоряжаться своим телом…
Подняв ладонь, он заставил её замолчать.
– Куда уходите после обеда?
Повисла пауза, в тишине которой Давид услышал, как завибрировал её телефон. София посмотрела на свои умные часы – туда, вероятно, приходили уведомления с мобильника. Широкие тёмные брови сошлись на переносице.
– Доктор Сезар, мне в самом деле нужно идти, – сдавленно произнесла она. – Если есть какая-то важная тема, которую в-вы хотели бы обсудить и которая касается работы, – подчеркнула она, – давайте… давайте назначим время. А если вы хотите побеседовать без свидетелей…
Она растерялась, очевидно, размышляя, как бы помягче сообщить, что встречаться с ним наедине не будет.
– Михельсон, – перебил её Давид, тон его выражал некоторую степень раскаяния, – кажется, я ошибся.
Её брови удивлённо взлетели.
– Прошу прощения. Я действовал на эмоциях, но сейчас понимаю, что, видимо, просчитался.
Он не считал, что ошибся. Но, поразмыслив, понял, что не сможет добиться от неё признания, не применяя особые методы допросов несговорчивых ведьм, и потому решил убедить, что опасности больше нет. Если София потеряет бдительность, то выдаст себя вновь. А он к тому времени решит, что с ней делать.
Когда она ушла, Давид, немного выждав, подошёл к её рабочему месту. К экрану ноутбука было прикреплено несколько стикеров с напоминаниями и какими-то отметками. Почти всё – ручки, блокноты, скрепки – было неймовским. Компания, разумеется, обеспечивала сотрудников канцелярией. Однако многие всё равно пользовались любимыми ручками или ежедневниками. Многие, но только не София. Давид пролистал её рабочие записи: всё строго по делу. Даже никаких сердечек на полях или посторонних заметок на углах. В ящиках тумбочки оказалось практически пусто. Колготки в упаковке, гигиенические тампоны, зарядка для телефона и пара чеков. Последние Давид разглядел чуть внимательнее: София покупала довольно дорогой рюкзак в магазинчике на углу улицы Лип и Тупика Трёх Колоколов. Видимо, решила сохранить чек на случай, если с вещью что-то случится. Давид попытался вспомнить карту города, затем мысленно пролетел сотни улиц, чтобы обнаружить на краю сознания табличку «Улица Лип, 17» – там располагалась небольшая библиотека. А через два квартала на север находилось двухэтажное потёртое здание Факультета Естественных Наук Национального Исследовательского Института имени Фабриса. Больше ничего примечательного в тех местах вспомнить не удалось.
Второй чек оказался чуть более странным: три кофе, круассан с ветчиной, пирожное, салат и суп в кафетерии в центре Аннебурга.