самом деле анализы делались для иной цели. Олдбрук хотел окончательно убедиться, что и главный кандидат, и предполагаемые копии не имеют противопоказаний по состоянию здоровья для уготованной им участи служить продолжению жизни великого Дестана.
– Это и было твоей «экстремальной» ситуацией? Вина выбирать?
– Нет, не совсем. Меня накачивали знаниями.
– Как это? ― Володя даже открыл рот от удивления.
– Да по-разному. ― Сверчок старался, чтобы голос звучал ровно, обыденно, слегка равнодушно, словно говорил не о себе. ― Усыпляли, провода на голову надевали, вводили в транс. Иногда подолгу не давали спать и крутили специальные фильмы со скрытыми кадрами. Или голос монотонный в наушниках, а снять их нельзя, и не поймёшь, наяву это или нет. Агенты ходили под видом дружков-собутыльников. Для виду цепляли пару-тройку местных любителей угоститься на шару. Девиц тоже, чтобы всё было правдоподобно. Лишних угощали алкоголем с таблетками и отправляли восвояси. У меня от такого образа жизни постоянное переутомление. Иногда валялся в отключке. Приставили тогда ко мне доктора Милвуса.
Старик, временно забытый всеми и почти прикончивший бутылку абсента, при упоминании своего имени слегка привстал и важно поклонился.
– Так он тоже из этих?
– Скорее, подневольный. Может, он сам потом расскажет.
– Так чему же тебя обучили?
– Всего не перечислишь. Прежде всего – иностранные языки. Вот, Аля, ты давеча удивлялась, почему я так хорошо знаю испанский.
– Значит, арабский тоже, ― прошептала Джоконда еле слышно. ― Не удивительно. Если верить рассказу, он прежде других нужен для дела.
Костя услышал.
– И арабский, и почти все европейские, и китайский с японским. Поймите, это потрясающе эффективная методика, но наверняка дорогая и страшно жестокая. Я постоянно мучился от головной боли. Казалось, башка вот-вот лопнет. Ну, чем ещё удивить? Могу управлять разным транспортом, в том числе вертолётом и легкомоторным самолётом. Любым катером или яхтой. Знаю, как обращаться с лошадью или верблюдом.
– Здорово! ― сказал Володя и тут же стушевался. ― Я имел в виду – если бы для простой, нормальной жизни. Ну, а то!
– Я бы тоже не отказался всё знать и уметь, ― согласился Костя. ― Но не такой ценой.
Смертные, как теперь вынужденно именовал своих товарищей Сверчок, замолчали. Переварить услышанное было по-прежнему невероятно сложно.
– Я хочу услышать сейчас одно. ― Костя чувствовал, что пора подвести промежуточный итог нелёгких переговоров. ― Верите ли вы тому, что я сказал? Ответьте каждый, как на духу.
Первым решился Володя.
– Конечно, я верю. Раньше ты никогда не обманывал. Мог, конечно, подшутить, особенно на первое апреля. Но такими вещами не шутят.
– А я больше всего рада, что тебя тут не сделали алкоголиком, наркоманом или… чем похуже, ― смущаясь, вымолвила Таня. ― Вообще я на тебя очень злюсь, но, наверное,