на благотворительные концерты её матери.
– Ты ходил слушать Королеву-Соловья, – Гамнета глядел на подбитую, хромающую птицу, – когда она пела для бедных?
– Ага.
– И приказал столкнуть её с башни?
– Приказал столкнуть, – Карафа направился к зарослям рододендрона у крепостной стены.
– Но зачем? – Гамнета попытался задержать брата за балахон. – Я бы никогда так не сделал!
– Потому председатель – я, а не ты, – бородач выдернул одежду. – И не задавай больше таких вопросов, а то я разочаруюсь в тебе как в политике!
– А я давно соскучился по маме. Если хочешь, можешь разочароваться прямо сейчас, я с радостью уеду в деревню.
– И не мечтай, – председатель на ходу разматывал платок. – Уедешь, когда я прикажу.
Они нырнули в заросли, где под кучей мусора был спрятан люк тайного хода.
– Как придём в канцелярию, зови этих бездельников, – Карафа зажёг свечу. – Похоже, наша фокусница опять что-то задумала!
Трепещущий огонёк поплыл по подземному коридору, и в узком проходе, следом за звуками шагов, сомкнулась чернильная мгла.
Глава 11
– Это галлюцинации на нервной почве, – заключила Амма, выслушав рассказ мужа. – Ты слишком сильно переживаешь за мальчика.
– Да, нет же! Мой тромбон перестал играть. А ещё тот бурдюк потребовал радугу, словно мы торгуем явлениями природы!
– Радугу? – женщина, краем уха слышавшая сплетни на работе, насторожилась. – Какую радугу?
– Ну, какая бывает радуга, любимая? Вероятно, ту, что на небе!
Дверь медленно открылась, и в кухню вошла Септима в платье с собственноручно вышитым одноногим фламинго.
– А я знаю, о какой радуге речь, – тоже встала на одну ногу.
– Подслушивать нехорошо, доченька, – повернулся к ней Гракх.
– Если скучно, займись вышиванием, – Амма колдовала у плиты. – А то твой фламинго – инвалид.
– Так я не одна, – Септима кивнула назад. – А она уже старая вышивать!
Следом вошла Терция, с подозрением взглянувшая на отца.
– Хорошо, – Гракх махнул рукой. – Что тебе известно?
Девочка только открыла рот, как появились старшие Прима и Секунда, и стали отпрашиваться в кино на последний сеанс.
– Прима, подожди секундочку! – отец поднял ладонь.
– А что мне её ждать? – Прима поглядела на сестру. – Её на свидание не приглашали.
– А вот и приглашали! – отрезала Секунда. – Только меня пригласил не матрос, а мичман.
– Так, звучит секундаккорд! – Гракх, по старой музыкальной привычке, руководил детьми, исходя из теории сольфеджио. – Идём от большего интервала к меньшему: говори ты, Септима, а Прима выскажется позже.
– Но я ведь старше! – попыталась возразить Прима.
– Да, но септима больше примы на шесть ступеней, – он сделал знак, чтобы Септима продолжала.
– В общем, – девочка не преминула показать старшей сестре