ща, в натуре! – орёт в трубку Браток. – Короче, не суши вафли. В почтовом ящике найдёшь адрес шараги. Двигай туда, а мы пока в хате приберёмся. И это, слышь, звонить не забывай. Сечёшь? И кинуть нас не вздумай.
– Да понял я, – говорю я со всей искренностью. – Ты за кого меня держишь? Думаешь, мне охота быть зарытым в лесу?
Браток противно ржёт и перед тем, как попрощаться, добавляет последнее напутствие:
– Ни с кем о нашем деле не базарь. Сечёшь?
– Ага.
– Ну бывай, чувачила, бывай. Жду звонка с хорошими новостями, в натуре…
Обдумывая порученный мне квест, я иду на кухню. Химическая музыка способствует пофигизму и помогает просто плыть по течению и смотреть, что будет. В животе урчит, я так и не позавтракал. Вид мёртвой Марчеллы у кого угодно отбил бы аппетит, но только не у меня, когда я под таблеткой.
На кухне хоть шаром покати. В холодильнике нахожу засохшую горбушку хлеба и ломоть варёной колбасы. Завариваю чай и завтракаю. Времени на часах почти полдень. Сегодня я долго дрых.
Под таблетками моя голова думает не обо всём вообще, а только об одной выборочной теме за раз. В данном случае это тема предстоящего устройства в какое-то НПО «Сигнал». Убийство Марчеллы смещается куда-то на периферию сознания. Я рассуждаю просто: Браток пообещал меня найти и нашёл; теперь он пообещал прибраться, значит приберётся. Так чего метаться и психовать? А вот о том, как себя вести и что говорить на предстоящем собеседовании, стоит поразмыслить.
Я рассеянно кручу в руках связку ключей и обращаю внимание на один – обычно такими отпирают велосипедный трос. Конечно, у меня есть велосипед… Погода на улице хорошая, поеду своим ходом, чтобы не увеличивать углеродный след.
В вестибюле открываю почтовый ящик и вижу два конверта. Один большой и пухлый, другой поменьше. В толстом конверте нахожу две пачки пятитысячных купюр (миллион рублей, между прочим!) и бумажку с адресом, написанным от руки. Почерк корявый, хуже, чем у меня. В конверте поменьше лежит пачка фотографий, сделанных на «Полароид».
Когда ты избран Мета-игрой для сомнительных забав, нельзя расслаблять булки и ожидать, что раз ты уже получил порцию дерьма, то новой в ближайшее время не будет. Ещё как будет!
На фотографиях зарёванная девочка, которой на вид не меньше девяти и не больше двенадцати лет. Девочка стоит в том самом лифте, на каком я сейчас спустился. На ней нарядное платьице, волосы стянуты в два хвостика и украшены большими бантами. По сморщенной мордашке ручьём текут слёзы. Каждая последующая фотография демонстрирует тот же лифт и ту же девочку, только на ней на один предмет одежды меньше. Наконец девочка оказывается в чём мать родила, со связанными за спиной руками. А вот и снова парень, похожий на меня – держит малышку и вытворяет с ней всякие непристойности, за которые на зоне точно отпетушат…
Теперь-то я тёртый калач и знаю, что в двадцать первом веке монтировать спецэффекты проще простого. Догадываюсь я и о причинах очередной подставы. Остаётся вопрос, кто осмелился