выпиваю 250 граммов водки «Кедровая». Слышу крики моих непрошеных гостей. Они сделали прорубь, расставили видеокамеры и, издавая громкие вопли, поочередно ныряют в ледяную воду. Это зрелище чем-то напоминает мне издевательства над новобранцами в чеченских казармах.
То, от чего я бежал, внезапно обрушивается на меня: шум, убожество, разгоряченное тестостероном стадо. Жалкий дурак, я рассуждаю об аскетизме и читаю Руссо. Меня ждет участь монахов-бенедиктинцев, когда-то затворившихся в монастырях, а теперь вынужденных проводить экскурсии и излагать устав святого Бенедикта толпе равнодушных туристов. В IV веке отцы-пустынники искали полного уединения и решили отгородиться от мира. Они удалялись в пустыню, прятались в пещерах. Подальше от разных грешников, на которых не распространялась их любовь. А если сегодня где-то на городских окраинах случается стрельба, об этом просто пишут в газетах, а виновных отправляют за решетку.
Спускаюсь к Байкалу, чтобы освежиться. Русские катаются на лыжах, прицепленных к машинам. Прохожу два километра в направлении Бурятии, ложусь на лед. Этому озеру двадцать пять с лишним миллионов лет. Звездам в небе в сотню раз больше. Мне тридцать семь, и я возвращаюсь в свою хижину, так как на улице минус 34 °C.
20 февраля
Люди уходят, звери возвращаются.
Сегодня я совершенно счастлив. Шумная компания уехала в восемь утра, а несколько минут спустя синица с характерной черной шапочкой на голове прилетела к моему окну.
Голова трещит с похмелья. Вчера я пил, чтобы забыться. Кормлю синицу, разжигаю печь. Комната быстро нагревается. Устанавливаю солнечные панели на деревянных подставках, которые соорудил вчера. Этим панелям повезло, с утра до вечера они будут окружены необыкновенной красотой.
Множество мыслей рождается за чашкой дымящегося чая. Я думаю о моей младшей сестре. Я даже не знаю, родила ли она и как прошли роды. Никаких новостей. Компьютер умер позавчера – не выдержал перепада температур. Спутниковый телефон не ловит сеть. Покупка гаджетов оказалась пустой тратой времени и денег. Мне следовало обратиться к опыту Дерсу Узала и помнить, что в тайге нужны только топор, нож и спички. Без ноутбука я остаюсь наедине с собственными мыслями. Память – это тоже электрический заряд.
21 февраля
32 °C ниже ноля. Кристально чистое небо. Как в «Ледяном замке» у Тарьея Весоса – холод и безмолвие.
Позавчерашние налетчики все разворотили. Сугробы осели, повсюду видны следы нашествия. Скорее бы уж выпал снег и скрыл это безобразие.
В пятидесяти метрах к югу от моего дома расположена баня. Володя построил ее в прошлом году. Чтобы температура достигла 80 °C, нужно топить четыре часа. Баня прекрасно иллюстрирует, насколько русским чужда умеренность: прямо из парилки они прыгают в сугроб. Окутанный паром, выдерживаю двадцать минут и выхожу. На улице тело стремительно охлаждается. Голова начинает слегка кружиться, нужно вернуться в помещение. Такова наша жизнь – постоянные поиски