парень, поднимая шатавшегося и постепенно приходящего в себя боксёра, кивнул двоим своим стоявшим чуть поодаль приятелям:
– Валера, Стас, объясните ему.
Те, не говоря ни слова, тут же кинулись в драку. Но Паша моментально переместился в сторону нападавших и встретил первого неуловимым движением правой руки, хлестнув расслабленной кистью нападавшего парня по лицу, а второму нанеся той же рукой удар открытой ладонью навстречу, но немного сбоку. Получилась такая звонкая оплеуха, которая буквально срубила набегавшего с явным намерением растоптать врага толстяка. Первый нападавший схватился за глаза и завыл, присев на корточки. Второй, получив оплеуху, опрокинутся навзничь и запричитал:
– Уй-юй-юй-юй, бляяяяяяя, больноооо….
Паша, внезапно оказавшись возле высокого, перехватил его руку в районе кисти и, проведя болевой приём под названием «рычаг кисти наружу», тихо спросил:
– Тебе сейчас руку сломать, или, наконец, уймётесь?
Высокий, сразу став низким, согнувшись от боли, прошипел:
– Пусти, больно, всё, всё, давай поговорим… просто поговорим…
Паша отпустил руку парня и проворчал:
– А раньше поговорить сложно было? Предупреждал ведь вас, непути…
Впоследствии ребята из Мариуполя оказались вполне нормальными и компанейскими людьми. Потянула их на скользкую хулиганскую тропу «мстителей» уверенность в том, что они должны блюсти «честь и непорочность» Маши Зайкиной. Которая, как оказалось, встречалась с их приятелем и, по их словам, даже почти была его невестой. Вот это «почти» и давало компании право решать за Машу, как ей проводить своё личное время. А самым ревнивым оказался именно Рома, поскольку этот самый «жених» был его лучшим другом. Именно поэтому он и начал поднимать кипишь, склоняя свою компанию вправить мозги наглому ухажёру почти невесты его лучшего друга.
И вот ведь как бывает в жизни – не устрой мариупольские барды Паше сцену ревности и не попытайся они вызвать его на эдакую дуэль, может быть, ничего бы и не было. В том смысле, что у Паши с Машей не возник бы позже роман, который плавно перешёл в нечто большее. Ну, встретились, ну, пообщались, ну, прогулялись. И всё! Мало ли с кем Павел Ерёмин вот так встречался и так же расставался? И за всю свою спортивную карьеру на сборах и соревнованиях он столько раз знакомился с разными привлекательными девушками, что не считал эти знакомства к чему-то обязывающими. Встретились, познакомились, потом расстались – порой даже кроме самого факта знакомства больше и не было ничего. Просто разговаривали, общались. Вот так же, бывало, жили в палаточных лагерях – гитара, костёр, романтика. Но тогда Паша был ещё совсем юным и в основном интересовался девушками лишь в романтическо-платоническом аспекте, как настоящий ботаник-книгочей, воспитанный на книгах и фильмах советского периода. Где после того, как девушка и юноша целовались, авторы не рассказывали, что же было потом. А в фильмах камера стыдливо уходила в сторону потолка…
Впрочем, и после того, как Паша узнал про это самое «потом»,