отъезд герцогского семейства, удивительно совпавший с вашим кратким визитом, не мог пройти незамеченным. Осталось поймать сведущего человечка и расспросить его… примерно как хозяина трактира о качестве стола.
– Тот человек остался жив? – забеспокоилась Иана.
– Практически. Чуть не умер со страха, да и теперь трясётся, что его откровенность станет известна герцогу. Бедному малому не оставалось ничего другого. Выпью, пожалуй, за остатки его здоровья, – тей отведал подарок трактирщика, выказав удовлетворение вкусом и градусом.
Скрываясь под личной «червей», теи вынуждены употреблять еду и питьё, обычно противопоказанные дворянству веса пера, поэтому гораздо более приятные для языка и желудка. Пусть потом и будет несколько тяжело управляться с крылом, тайные задания имеют по сравнению с повседневной службой важное преимущество разнообразного питания.
Орайона, скрючившегося за соседним столиком и пытавшегося перехватить обрывки разговора через обычный гам общего зала, Горан не пригласил. Молодой человек измучился, нутром ощущая, что поблизости происходит действо, идущее вразрез с его интересами. Но ничего не смог поделать. Господин со шрамами отпустил его, не причинив вреда. Однако осталось унизительное впечатление, будто собеседник Ианы выписал ему пинок пониже спины.
Разговоры за соседним столиком смолкли, девушка склонилась над листом бумаги, быстро порхая по нему гусиным пером. Что она пишет и кому? Загадка. Орайон с трудом подавил желание невзначай прогуляться за её спиной и подсмотреть. В конце концов, Ванджелисы – хозяева Аделфии! Он вправе знать, что происходит.
Орайон снова глянул на неприветливое лицо седоусого, разрубленную нижнюю губу, уверенную посадку на убогой деревянной скамье как на троне. Молодому человеку хватило благоразумия заняться трапезой с преувеличенным вниманием, воздержавшись от прогулки.
Иана закончила чистописание. Чернила высохли, она сложила лист вчетверо.
– Естественно, я вложу его в конверт, не интересуясь содержимым. Но могу ли я осмелиться спросить, гм… о сути ответа?
– Он… Простите. Выражусь так – в письме нет ничего неожиданного.
Иана встала. По блеску в её глазах Горан легко догадался о невысказанном вслух.
– Премного благодарна вам, тей. С удовольствием последовала бы за вами в Леонидию, но честь обязывает сдерживать обещания, даже если со мной обходятся бесчестно.
– Понимаю. Прощайте!
Он вышел, не задерживаясь ни на секунду. К Иане подскочил возбуждённый Орайон.
– Кто это был? Что вы писали?
Его обескуражила задумчивая и чуть мечтательная улыбка Ианы.
– Ранее незнакомый человек. Теперь, наверное, друг. Письмо не имеет отношения к вашей охране и вообще не касается вас, матери и сестры.
– Меня всё касается!
– Умерьте пыл, тей. Если ваш отец беспокоился об инкогнито относительно пребывания нас в Дайоксе, то в Нирайне это более не секрет.
– Невероятно…
– Удивляйтесь сколько