Диагноз не страшный, но неприятный – гиперстеническая фаза неврастении. Меньше стресса, больше занятий спортом, чаще бывать на свежем воздухе. Лекарства я написал. – Он протянул рецепт Дину, который тут же его взял, внимательно читая.
– И каким зомби я стану при 5 мг реланиума, особенно при дальнейшем повышении дозы? – Он вскинул широкие брови, смотря на врача. – Вопрос риторический, можете не отвечать.
– Больше всех знаешь? – Петер поднял брови.
– Я учусь на третьем курсе медицинского университета, специальность – клинический фармаколог. – Дин гордо вскинул голову. – И поверьте, в анксиолитической группе препаратов разбираюсь более чем отлично.
– Дин, выйди. Я сейчас поговорю.
Дин вскинул левую бровь, и опустил правую – это было высшим проявлением жеста крайнего недопонимания. Когда Каспер кивнул, Дин, окинув его с ног до головы вопросительным взглядом, всё-таки вышел из кабинета.
Стоя за дверью, резко захлопнувшейся у него под носом, парень решил обойти всё вокруг у кабинета, посему со стороны походил на сумасшедшего. Перечитав на второй раз табличку у кабинета, информирующую о вреде алкоголя, и на третий раз табличку, разглашавшую фамилию и имя врача, он решил сесть на диван. Стоило Касперу выйти из кабинета, как Дин встал с места, поправил ворот рубашки, уставился на отца, ожидая его вердикт.
– Чего ждёшь, что я вообще попросил лекарства отменить? – Грубо рявкнул Каспер, поправив манжету на пиджаке. – Дозу снизил. Реланиум 3 мг, пиродоксин так и остался. – Говорил мужчина на ходу своему сыну – они оба быстро спускались по лестнице. – Препараты я сегодня возьму, шприцы тоже.
– Зачем шприцы? – Дин остановился и нелепо уставился на отца. – Во всей Норвегии резко кончился реланиум с пиродоксином таблетками?
– А ты, дорогой сын, не забывай, что не найдёшь ты лекарства в такой низкой дозировке. – Каспер продолжил движение, а Дин последовал за ним. – До дома доберёшься, определись сразу с комнатой и убери её по всем правилам. В антисанитарии я ставить не буду.
– Прекрасно, значит, я убираться тоже не буду. – Дин прыжком спустился с последних ступенек, и быстрым шагом направился к выходу. У Каспера с губ сорвалось лишь только «Сукин сын».
Дин стоял на автобусной остановке неподалёку. Дул ужасный ветер, от которого слезились глаза и начинали замерзать руки. Видимо, погода была солидарна с настроением парня, окутывая его холодом и безжалостным ветром, как отражение его внутреннего состояния.
Голова жутко разболелась от осознания произошедшего. Жутко пульсировало над бровью – так, что Дин схватился рукой за лоб. Он шикнул от боли, прикусив губу. «Приеду домой, поем и сразу лягу спать. К чёрту» – подумал Дин про себя, как в этот момент раздался звонок телефона в его рюкзаке. Поставив рюкзак на скамейку, Сайфер принялся рыскать телефон в бездонном рюкзаке, в котором хранилось абсолютно всё – от кошелька с деньгами до штопора