не думала, что это время будет пропитано фальшью. – Быть может, не всегда я даю вам это понять, как стоило бы, но я стараюсь как могу.
– Наверное, ты думаешь, что все уляжется и забудется, Игорь. Но ты не угадал. Это не бытовая ерунда. И если ты говоришь о любви и уважении ко мне, то будь тем мужчиной, который меня, когда-то реально уважал. Мне кажется, я заслужила правду.
Встаю со стула и с разочарованием хочу уйти, но он преграждает путь.
– Милая…
Руки мужа опускаются с предплечий на талию. Пытаются притянуть ближе, но я упираюсь в его торс.
– Не прикасайся. Ты на это права уже не имеешь.
Толкаю, и он не сопротивляется.
– Я не буду ни второй, ни промежуточной. Я даже первой не буду. Думала, что ты это знаешь.
– Ты всегда была единственной, Настя.
– Была… когда-то давно, видимо. Пока тебе не наскучило.
– Ну что ты надумываешь? Настен…
– Я бы хотела надумывать, ошибаться… Думаешь, десять лет брака я мечтала о том, чтобы в итоге стоять тут перед тобой и выглядеть идиоткой? Нет, Игорь. Ты не оттянешь неизбежное. И с сыном придется поговорить тебе самому. Найди подходящие слова.
– О чем мне говорить с ним? Ты же несерьезно.
– Ты здесь больше не живешь.
– Я убрал вещи в машину, чтобы у него не было вопросов. Не в его же комнату их тащить, ты дверь закрыла.
– А ты думал, что я все это стерплю? Игорь, прошло несколько часов этих выяснений, а я уже устала. Собери всю свою мужскую волю и реши этот вопрос на пару со мной по-взрослому и правильно. А Ивана не приплетай. Я мать, и я его люблю, ты надавил на эту точку очень точно, но даже ради него терпеть тебя не буду и играть в брак. Не найдешь слов, я расскажу ему правду сама.
– Какую правду? – возмущается. – Сынок, твой папа случайно написал неправильно слово, и потому я выгнала его из дома? Ты хоть понимаешь, как это звучит?
– Я даже понимаю, что это все значит и до него донесу. Тебе стоило подумать обо всем этом, когда пошел к другой. Я все сказала.
На этот раз я ухожу, и он не останавливает.
– Вань, сейчас оденусь и пойдем погуляем на улицу.
– Круто, мам, – кричит и убегает к себе в комнату.
Беру небольшую передышку, когда переодеваюсь.
Понятия не имею, что у Игоря на уме и что он планирует делать дальше. Все, о чем я думаю это наш сын и та самая правда, в которой он не хочет признаваться.
Не удивительно судя по тому, как он дал мне телефон. Неужели я не видела ничего? Неужели я была так наивна, что он обманывал изо дня в день? И как долго?
Становится и больно, и противно одновременно.
Собравшись, я вижу, что Игорь и свои лыжи намылил.
– Это твой шанс, сделать вид, что ты уезжаешь. Забери свои вещи и возвращайся с правдой, а с ней и заявление о разводе, или же оставайся там, куда поедешь со своей ложью, – шепчу ему, ожидая очереди в прихожей, чтобы одеться, она очень узкая.
– Отличный вариант, но я выбираю тот, где мы спокойно говорим и забываем все это недоразумение.
– Ты только что назвал свою дочь недоразумением?
– Опять