и встретились!
– И как договаривались, на площади! Рисуй … – и не договорил…
Палач поставил его на колени и положил голову на колоду. Народ замер, и палач в полной тишине занёс свой топор над жертвой, ожидая команды.
– Руби!
И топор, сверкнув на солнце, опустился … Голова Ивана скатилась с помоста. Затем палач отрубил ноги и руки преступника и аккуратно сложил около кола, стоящего у помоста. Народ ахнул и стал креститься, а палач знал своё дело. Он поднял за волосы голову Ивана и, насадив её на кол, коротко сказал:
– Любуйтесь, люди!
Палач крякнул и спустился с помоста.
Толпа заволновалась и пришла в движение. На народ с укором смотрела лохматая голова Ивана. Многие бросились разглядывать страшную окровавленную голову разбойника и в ужасе отстранялись от неё.
– Царство ему, небесное! – исступленно крестились некоторые.
– Окститесь, он же преступник, хотя и православный! – поправлял кто-то.
Московский люд стал молчаливо расходиться, а братья Даниловы, потрясённые увиденным, долго стояли, как вкопанные.
«Как же тебя угораздило, хороший человек? – думал Михаил. – Небось, из-за любви попал в засаду!»
Он толкнул Василия и сказал:
– Идём, брат, домой!
А сам, как завороженный, поплёлся за ним. Вдруг он обернулся на оклик:
– Стой, малой! Он вовсе не преступник, – тихо поведал ему какой-то старик, – Он разорённый князь и грабил только богатых, а помогал и заступался за бедных!
Михаил мотнул головой и, догоняя брата, так же тихо сказал самому себе:
– Эх, Иван-заступник! Я твой портрет всё равно изображу по памяти!
Василий же шёл и мечтал о завтрашней встрече с понравившейся ему девушкой по имени Белла.
Глава 10. Секретный свёрток
Шёл 1740 год. Ночь была тёмная и глухая, и вдруг послышался шум. Вначале скрежет открывающихся ворот, а затем топот кованых сапог. Белла, крадучись, вышла из своей спальни и в дверной просвет увидела своего отчима Бовина и вернувшегося хозяина дома, господина Грота.
«Что это он вернулся?» – подумала Белла и припала к дверной щели.
Хозяин ходил взад-вперёд и ругался самым отвратительным образом. Затем он на столе нервно развернул свёрток и стал разглядывать какие-то листы бумаги, и вдруг опять вскипел:
– Как ты посмел убить такого успешного агента? Молчи, нет тебе оправдания!
– А твоя падчерица спит? – вдруг спросил он.
– Да спит. И какая она мне падчерица? Я её ребёнком выкрал у Чагиных, для курьерства.
«Значит, я Чагина, и живу у шпионов?» – услышав такое, вскрикнула Белла, и этим чуть не выдала себя.
– В твои дела я не лезу, а вот за убийство моего агента ты ответишь, – зловеще произнёс хозяин.
– Я хотел как лучше, – пробормотал Бовин. – Ведь Алабушев бежал и кричал «сыск», и я подумал, что за ним гонится люди из Тайной канцелярии. Поэтому, выхватив свёрток, я прикончил его, чтобы не выдал нас.
Хозяин, несколько успокоившись, принялся ещё раз рассматривать